– Хорошо, – доктор наконец-то кивает и поднимается из своего кресла. – Тебе нужно переодеться, а потом тебя отвезут в операционную. И не волнуйся, – она успокаивающе смотрит на меня, – всё пройдет без проблем. Тебе не о чем переживать.
Я киваю и также встаю вслед за доктором. Хочу поскорее со всем этим покончить. Пусть они вынут из меня то, что появилось там благодаря Джейсону. Не хочу, чтобы хоть что-то связывало нас, тем более таким образом.
Доктор Леонард говорит мне следовать за ней, и мы выходим из кабинета. В моей сумочке раздаётся звонок мобильного. Я достаю телефон и смотрю на дисплей. Это Джейсон. Он уже десятый раз за сегодня звонит. Хочет предотвратить то, что уже можно считать свершившимся. Но тут он бессилен. От него ничего не зависит. Напрасно пытается. Всё равно не успеет вовремя узнать, где я. Только Сэм знает, а Сэм здесь, в клинике, и она никому не скажет. Особенно Джейсону. Я игнорирую вызов и полностью отключаю телефон. На мгновение в душе возникает сомнение, но я тут же подавляю его. Нет, поздно что-то менять. Я приняла решение и пойду до конца. Этот ребёнок нужен мне меньше всего. Да и какая из меня мать? Горько усмехаюсь и качаю головой. Я сделала правильный выбор. Тут и думать не о чем.
***
– Ты хорошо себя чувствуешь? – Сэм смотрит на меня с беспокойством. – Ты какая-то бледная.
– Все хорошо, – я мотаю головой, хотя на самом деле меня тошнит. Не знаю, с чего бы это – известный токсикоз беременных обошел меня стороной.
Мы с Сэм в палате, где я должна переодеться в больничную рубашку и ждать, когда меня заберут в операционную. Внезапно мой желудок скручивает, я зажимаю рот рукой и мчусь в небольшую ванную, где едва успеваю наклониться над унитазом, как меня выворачивает.
Когда меня наконец-то перестаёт тошнить, я нажимаю на слив и подхожу к раковине, ополоснув рот и лицо холодной водой. Слабость с мелкой дрожью разливается по телу. Я хватаюсь за края раковины для поддержки и смотрю на свое отражение в небольшом зеркале.
Может быть, это знак того, что я приняла неверное решение? Моё тело говорит мне, что я не должна делать то, что вот-вот произойдет?
Я отрицаю, не хочу думать о том, что во мне, как о ребёнке, но ведь это новая жизнь. Незапланированная, результат глупой потери бдительности – но это чья-то жизнь.
Сердце. Я слышала стук его сердца. А может быть её – я никогда не узнаю этого наверняка, если сейчас пойду до конца.
Папа много раз рассказывал мне историю моего рождения. Я родилась семимесячной. Из-за недоношенности мои лёгкие были развиты не полностью, и были ещё какие-то проблемы, из-за которых я несколько месяцев пробыла в больнице. Однажды моё сердце не билось почти две минуты, и докторам пришлось реанимировать меня.
Это были страшные месяцы для моих родителей, но они верили в меня, боролись за меня.
Только родители способны на такое. Эта жизнь во мне – это мой ребёнок. Я должна бороться за него, а вместо этого я собираюсь его убить.
И… Мои внутренние барьеры словно цунами сметает. Рыдания прорываются наружу, я обхватываю живот руками и тяжело опускаюсь на кафельный пол. Задираю блузку и прижимаю пальцы к животу – неосознанно, но я избегала прикасаться к этому участку тела.
Крупные слёзы струятся из глаз, плечи дрожат от рыданий.
– Что же ты делаешь? Что же делаешь? – зажмурившись, бормочу я как в бреду.
Может быть, Джейсон был прав – я хотела наказать его таким образом? Но что в итоге? Ведь я бы и себя наказала. На всю оставшуюся жизнь.
А если бы он рассказал мне сам? Если бы я узнала всё от него, а не от Фионы? Смогла бы тогда простить? Понять? Попытаться хотя бы.
Не знаю, но ведь она же смогла.
Я не имею никакого отношения к их истории, так почему я наказываю его за это?
Я шмыгаю носом, утирая чуть утихшие слёзы. Сэм опускается передо мной на корточки и с понимающей улыбкой протягивает мне мой телефон.
Я нажимаю кнопку питания и, судорожно вздохнув, набираю Джейсона.
***
– Спасибо.
Я смотрю на Сэм и смеюсь сквозь слёзы от облегчения. Я будто очнулась от долгого пугающего сна. Только что я разговаривала с Джейсоном, и теперь у меня словно камень с плеч упал.
– Пожалуйста, – она пожимает плечами, легонько потрепав меня по колену. – Поднимайся. Тебе нужно умыться. Он скоро будет здесь.
Сэм протягивает ко мне руки, и я хватаюсь за них, поднимаясь с холодного пола. Потом включаю воду и смываю следы слёз, хотя тяжело не заметить мои покрасневшие глаза.
– Откуда ты знала, что я передумаю?
– Я не знала, но надеялась.
– Ты позвонила Джейсону, – всё ещё не верю я. – Этот день должен войти в историю.
– Он тебя любит, – замечает она. – Я не могу ненавидеть того, кто любит мою младшую сестру.
В моём носу щиплет от вновь подступивших слёз. Это всё гормоны – я никогда не была такой сентиментальной.
– Иди сюда.
Я делаю шаг к Сэм, и мы с ней обнимаемся так сильно, что дыхание сбивается.
– Иногда я даже рада, что ты суёшь нос в мои дела, – беззлобно ворчу я, на что она только глаза закатывает.
Я объясняю доктору Леонард, что передумала. Она кажется довольной. Очень. Мы договариваемся, что через несколько недель я приду на осмотр, после чего я собираю свои немногочисленные вещи, готовая покинуть это место.
Мой мобильный звонит, когда я выхожу из палаты. Мне едва удалось убедить доктора Леонард, что я могу обойтись и без кресла, несмотря на правила клиники.
– Я внизу, – сообщает Джейсон, когда я подношу трубку к уху. Его голос звучит взволнованно, а мой пульс частит от того, что увижу его меньше чем через две минуты.
У нас будет ребёнок. Наш с Джейсоном.
«Так, только не паникуй».
– Спускаюсь.
Мы молчим в трубку, но при этом никто из нас не прерывает звонок. С телефоном у уха я захожу в лифт. Сэм искоса смотрит на меня и украдкой улыбается, но мне всё равно.
Всё ещё не знаю, чем я думала, когда решилась на такой шаг. Точно помутнение было. Может быть, я и правда не готова к детям – откровенно, я никогда их не планировала. Но ведь и влюбляться я также не планировала, а влюбилась.
В Джейсона Рида.
К тому же – это не просто какое-то расплывчатое понятие «дети». Это мой ребёнок.
Я кладу руку на живот – теперь, когда эта дурацкая затея с абортом осталась в прошлом, мне хочется всё время касаться его.
«Ты чувствуешь тепло моих рук? Я никому не позволю навредить тебе. Прости меня за страшные мысли».
Я думала, что есть причина, по которой я не могу быть с Джейсоном. Но я просто искала её, поддаваясь глупым страхам. Всю свою жизнь я чего-то боюсь и прячусь. Я так устала от этого.
Думала, смогу без него. Может, и так, может, и смогу, но не хочу.
Зачем я сама себя лишаю возможности быть счастливой? Счастье не раздают просто так, за него надо бороться.
Я буду. Отныне буду. Теперь у меня для этого ещё больше причин.
Двери лифта открываются, и мы выходим в небольшой светлый холл. И я сразу вижу его – он стоит возле стеклянных раздвижных дверей, спрятав одну руку в карман, а другой держа мобильный возле уха. Но как только наши глаза встречаются, решительным шагом направляется ко мне. Не обращая внимания на людей вокруг, я бросаюсь ему навстречу, оказываясь в крепких теплых объятьях родных рук.