Декан вскоре тоже ушел, пожелав скорее выздоравливать, и потянулись друзья. Прэм явился с гипсом на руке. Как оказалось, они с Вадом тоже несколько раз попали в переделку, но все же им досталось меньше. Нотт, Тута и Брайт пришли сразу после пар, рассказывая, что произошло после того, как Артит и Конг оказались заперты в актовом. Призраки гоняли их по аудиториям почти до половины шестого, а потом вдруг пропали. Заблокированные двери открылись, включилось электричество, а дверь исчезла. Но дверь в актовый зал не поддавалась. На этаж поднялись декан и полицейский, декан всех заставил спуститься, а сам сел дежурить у актового. Когда Конг позвонил, к ним сразу же направили медиков, Артита забрали в больницу. Кто-то слил новости журналистам, и теперь они на первых полосах…
Когда ушли друзья, заявились младшие. В отличие от его неуемных однокурсников, Тью, Вад, Оак, Пай, Мэй и Прэ тихонько вошли, притащили фруктов, сбивчиво поблагодарили и тут же вышли. Остался только Тью:
— Пи…
— Да не мнись ты, я же не кусаюсь, в конце концов, — устало улыбнулся Артит. Все-таки эти визиты порядком его вымотали.
— Да там просто Конг пришел… но не пошел с нами. Я не знаю, что у вас случилось. Конг сказал только, что призрак заставил его причинить тебе вред. И он думает, что ты не захочешь его видеть. Но он тут со вчерашнего дня дежурит, и…
Артит не горел желанием видеть сейчас Конга, но понимание, что тот действительно умудрился как-то объяснить, что они там делали час и не взболтнуть лишнего, все же заставляло быть мягче к этому мальчишке. А еще Конг волновался за него. Кроме того, если он станет шарахаться от Конга, то это опять же добавит лишних вопросов…
— Пусть придет. Скажи… скажи, что я не злюсь на него. Он не виноват, — Тью тут же выскочил за дверь, а через пару минут в палату тихо постучали.
— Заходи, — Артит не мог говорить громко, но ответа ждали. Конг неуверенно вошел и остановился отойдя от порога всего на пару шагов.
— Здравствуй, пи… Как ты? — осторожно спросил он, избегая смотреть в глаза. Судя по его бледной физиономии, парень почти не спал все это время, и Артиту вновь стало его немного жаль: в конце концов, в этой ситуации они оба — жертвы. И, наверное, ему еще повезло, что именно с Конгом он попал в подобную ситуацию. В конечном счете, тот сделал все, чтобы их провальный первый опыт был не настолько травмирующим. Все ведь могло обернуться куда хуже, если бы Конг его бросил там одного.
— Жить буду, как видишь, — отозвался наставник. — Ты чего к стенке жмешься? Заходи, раз пришел.
Конг все же прошел в палату и сел на стул, стоящий рядом с кроватью.
— Если честно, я не знаю, о чем сейчас говорить, что спрашивать, о чем стоит упоминать, о чем нет… — начал младший. — Просто все то, что я сказал тебе вчера — это правда, пи’Артит. На самом деле, я на инженерный-то пришел, потому что встретил тебя за пять минут до того, как мне надо было решить, следовать зову сердца или чувству долга. Ты сказал, что факультет — одна большая семья, и я подумал, что мне может понравиться. И мне очень понравилось. Понравился ты. И мне очень хотелось просто подружиться для начала, а не вываливать на тебя свои чувства, да еще в такой ситуации. И теперь я не знаю, что делать… Мне перевестись? Вряд ли ты захочешь меня видеть и общаться со мной…
— 0062, — устало вздохнул Артит, — ты слишком много думаешь. Ты заставлял меня?
— Нет, но…
— Верно, это, скорее, я тебя заставил. И, учитывая ситуацию, нам обоим не особо приятно было. С чего ты взял, что я стану строить оскорбленную невинность и попрошу тебя с факультета? — Артиту сложно было говорить много, но он не хотел, чтобы факультет потерял одного из самых способных студентов. Да и собрания без Конга не будут и в половину такими интересными. В конце концов, наставник любил вызовы и от их пикировок получал некоторое удовольствие. Еще он думал раньше, что не захочет видеть Конга, что будет противно… Но в душе осталась только горечь оттого, что все вышло так, как вышло. Кто знает, может, однажды Конг добился бы своего, и их отношения сложились бы иначе? Артит не был гомофобом, всегда считал, что влюбляются в человека. А такие люди, как Конгфоб, были достойны самых искренних чувств. Он не мог злиться или ненавидеть. Артит действительно верил, что в этой ситуации нет виноватых — одни пострадавшие. А то, что не Конг был зачинщиком ночной вылазки, а просто пошел поддержать друзей и в случае чего присмотреть за ними, Артит уже знал…
— А разве это не так? — с отчаяньем прошептал младший. — Я видел твои глаза.
— Я твои тоже видел. И знаю, что если бы нам оставили выбор, никто из нас не причинил бы другому боль. Если ты думаешь, что я не захочу видеть тебя или буду шарахаться от тебя, как от прокаженного… Этого не будет. Ты все еще мой младший, а я — твой наставник. Пока это все, что я могу предложить. Мы можем общаться. И да, тебе говорили об еще одном правиле нашего универа?
— О каком? — то, что старший, кажется, не испытывает к нему отвращения, словно скинуло с души тяжелый груз.
— Самый дерзкий студент-первокурсник в итоге становится новым главой. Подумай об этом. У тебя есть все качества, необходимые для этой должности. Продержишься до конца первого курса — втянешься во все это, вот увидишь. Черт, меня накачали седативными… не думал, что когда-нибудь снова это скажу, но я устал спать… — совсем по-детски пожаловался старший, которому пару дней назад покой только снился.
Конг впервые за последние сутки улыбнулся:
— Но сейчас так лучше для тебя, пи. Скорее поправишься. Ты засыпай. А я… можно, немного с тобой посижу? Если честно, мне до сих пор не по себе в одиночестве. Говорят, что его больше нет в корпусе, но…
— Но проверять это мы не будем, — серьезно отрезал Артит, и Конг согласно кивнул:
— Ну уж нет, больше я на такие ночные свидания не подпишусь…
Артит прикрыл глаза, уже почти засыпая, как услышал сквозь полудрему:
— Выглядишь мило в этих бинтах, Ай’Ун…
Он испуганно открыл глаза, видя лишь Конга, сидящего на стуле:
— Пи, ты чего? Я мешаю?
— Нет, просто… в прошлый раз мне еще долго кошмары снились, — прошептал наставник. — Похоже, опять начинается. Хотя странно, я же под успокоительными…
— Ничего, не накручивай себя. Ты в безопасности, да и я здесь. Посижу, пока ты не заснешь нормально, хорошо? — младший осторожно сжал его ладонь. — Спи и выздоравливай. Я уже скучаю по твоим отповедям на собраниях.
— Прекрати флиртовать со мной, 0062, — пробурчал Артит, снова проваливаясь в сон.
Он уже не чувствовал, что его руку отпустили.
Как не чувствовал и того, как волосы со лба откинула когтистая рука с потемневшей, дряблой, исцарапанной кожей, а глухой голос прошелестел:
— Мой глупый Ай’Ун… ты же не думаешь, что так просто от меня отделался? Спишь? Спи, пока я даю такую возможность. Могу даже спеть песенку на ночь. После вашего шоу я удивительно добр…
Глуховатая санитарка, шедшая мимо палаты, думала, какие замечательные у этого мальчика друзья: дежурят у его постели и даже поют колыбельные. Увы, она не разобрала слов.
А тихий, шелестящий голос тем временем выводил:
Раз, два, три четыре,
Первый наставник повешен.
Пять, шесть, семь, восемь,
Второй наставник задушен.
Девять, десять ноль,
Я всегда за твоей спиной…