"Если только что ты собирался постараться насчет восстановления численности населения, то сейчас ты, похоже, уже побаиваешься, что я вздумаю саботировать это важнейшее начинание. Но ты ведь командир, и если…"
"Помолчи!" — с некоторым раздражением оборвал ее Юрий. — "Сейчас у нас одна задача — выспаться и не простудиться! Так что — спокойной ночи. А о детях подумаем потом".
Все смолкло, и только дождевые капли стучали по дюралевой обшивке самолета. Юрий весьма скептически воспринял последнюю фразу, полупроизнесенную Надей. Ничего серьезного — так, глупая игра слов. Он же видел, как она при каждом случае стыдливо прикрывала свою обнаженную грудь. Либо одно, либо другое… А грудь у нее довольно крупная, несмотря на развитую мускулатуру спортсменки. И фигура не мужеподобная, как обычно бывает у баскетболисток, а очень даже женственная, с отчетливой талией и широкими крутыми бедрами…
Сухоцкий поймал себя на том, что думает совсем не о том, о чем следует. Но он так и не решил, о чем следует думать, потому что быстро провалился в сон.
Утро было солнечным. Правда, тучи то и дело набегали на солнце, но это были уже не низкие темные дождевые тучи, а скорее большие белые облака, проносящиеся высоко в небе. Первым делом Юрий попробовал ботинки. Черт, так до конца и не просохли. Слишком уж высокая влажность воздуха. Однако делать нечего — он обулся и стал осматривать внутренность фюзеляжа.
Куча разбитых, полуразбитых и целых укладок для снарядов и других боеприпасов. Немецкая колесная разведывательная бронемашина "Лукс", сорвавшаяся с креплений и повредившая корпус самолета. Два трупа, придавленных бронемашиной. Ближе к хвостовому грузовому люку — самоходная установка для крупнокалиберного миномета на шасси мерседесовского грузовика повышенной проходимости "Унимог". Миномет для него лежал отдельно, оказавшись при ударе под шасси "Лукса" и намертво застряв там. Видимо, из-за меньшей массы грузовика крепления выдержали и он остался на своем месте.
Сухоцкий забрался в кабину, осмотрелся. Рука потянулась к "бардачку", отщелкнула крышку. Большой прозрачный пакет с какими-то бумагами, похоже — с технической документацией, регистрационными документами или чем-то в этом роде. Внутри этого пакета — другой, темный, поменьше размером. Юрий повертел уже надорванный пластиковый пакет и вытряхнул на ладонь этот темный пакетик. Когда он вытащил его и проверил содержимое, на ладони оказались ключи. Несколько удивленный, Юрий машинально пожал плечами, вставил ключ в замок зажигания и повернул. Мотор коротко вжикнул и затем тихо и мерно заурчал. Юрий бросил взгляд на приборный щиток. Бензин в норме, масло в норме, вода в норме.
"Надя!" — крикнул Сухоцкий, высунувшись из кабины. — "Надя! Пора вставать!"
"Где ты?" — послышался сонный голосок девушки.
"Да здесь, ближе к хвосту. Пробирайся сюда!"
Через несколько минут Юрий увидел Надю, двигающуюся вдоль борта, лавируя между обломками снарядных укладок и рассыпавшимися снарядами. Когда она приблизилась к кабине грузовика, Юрий нажал на педаль газа и мотор сразу заурчал громче.
"Работает…" — пробормотала Надя. — "Ну и что?"
"А то, что мы поедем домой с комфортом" — гордясь собой, заявил капитан запаса, командир взвода ополченцев Юрий Сухоцкий.
Но обещание насчет езды с комфортом оказалось несколько преждевременным. Не меньше часа ушло у Юрия на то, чтобы расстроповать машину, орудуя штыком. Передохнув, он принялся за грузовой люк, призванный служить и въездной аппарелью. Тем временем Надя по его приказу развела на прежнем месте костерок и принялась досушивать влажные ботинки.
Грузовой люк был частично выворочен из корпуса и деформирован, открывая широкую, больше метра, косую щель, через которую Надя с Юрием и забрались вчера в фюзеляж. Но открыть этот люк оказалось далеко не просто. Шарниры, на которых он должен был опускаться, также были деформированы и напрочь заклинены.
Сухоцкий, после неудачных попыток заставить люк приоткрыться, ударяя в него всем телом, изменил тактику. Он начал штыком, как зубилом, рубить дюраль. Часа через два крепление одного из шарниров, держащих люк, было перерублено. Но руки у Юрия были уже все в крови, штык выскальзывал из дрожащих пальцев. После некоторого раздумья Юрий отправился за своим автоматом, но на ходу передумал, стащив с одного из трупов в самолете коротенький пистолет-пулемет МР. Несколькими очередями в упор крепление шарнира было превращен в лохмотья. Через четверть часа ударами штыка остатки крепления были перерублены и грузовой люк со скрежетом пополз вниз, но все-таки не раскрылся до конца. Юрий прыгнул на крышку люка. Тот жалобно заскрипел и опустился почти горизонтально, все же немного не дойдя до земли.