ВЕСТНИК
Возможно, у последующих поколений, чье детство пройдет в этом же доме, в этом дворе, развлечения окажутся разнообразнее, интереснее и больше будут способствовать их развитию, чем скудные радости тех, кто родился тридцать лет назад и провел здесь короткую, но, наверно, все же самую счастливую свою пору.
Возможно, у них — у тех бывших детей, а нынешних тридцатилетних взрослых — бедноватым было воображение и потребности невелики, раз могли они забавляться столь незатейливым образом: нажимать кнопку звонка возле высокой массивной двери, ведущей в недавно отстроенное и, помнится, закрытое какое-то учреждение, а когда появлялся вахтер, разбегаться врассыпную — и в этом находить веселье!
Или: якобы нечаянно разбивать дома посуду — и даже мамину чашку, любимую! — чтобы из осколков потом составить так называемые «секреты», закопать их под каким-нибудь кустом в сквере, а после «случайно» найти.
Или игра в ножички… Развивая в себе низменные инстинкты стяжательства, наживы, наловчиться так бросать перочинный нож, чтобы попадал он на территорию соседа, не касаясь твоей границы, и тогда, вынув лезвие из влажной, мягкой, но в то же время достаточно плотной почвы, отрезать лакомый кусочек чужой земельной собственности, не испытывая при этом ни капли раскаяния.
Ну а еще, конечно, на асфальте рисовались классы и из дома приносилась бельевая веревка, которую, чтобы утяжелить, мочили в луже, а потом, взявшись за оба конца, ударяли ритмично о землю и прыгали.
И были лучшие, непобедимые прыгальщицы, умевшие и крест-накрест, и на одной ноге, и на другой, — худенькие, в коротких, перешитых, верно, из материнских темных юбках, из-под которых виднелись их голубые, сиреневые, салатовые штанишки, придерживающие рубчатые чулки.
Были также превосходные мастера ловить мяч, которых все старались заполучить в свою команду, чтобы с их помощью набрать побольше «свечей» в круговой лапте и таким образом обеспечить себе победу.
Когда эти знаменитости выходили во двор, их встречали почтительно и восхищенно, ожидая с восторгом того момента, когда они продемонстрируют всем свое мастерство.
А знаменитости важничали, капризничали, характеры их портились по мере роста славы, но, когда начиналась игра, они преображались, их лица загорались вдохновением, ведь вдохновение является именно тогда, когда человек сознает, что ему что-то удается, что он достиг в этом некоего уровня, — вдохновение сопутствует мастерству, так же как и мастерство вдохновению.
Но в детском коллективе главными качествами признаются не всегда те, что ценятся в обществе взрослых. Верно, поэтому иной раз удивляют впоследствии судьбы бывших ребячьих лидеров. И хотя не ты, а он считался самым смелым, самым ловким, самым удачливым в вашем дворе, узнав, что жизнь его сложилась совсем не так, как ожидалось, ощущаешь почему-то обиду, разочарование, грусть. Чувство такое, будто тебя обманули. Хотя ведь не ты, а он…
Но ведь тогда вы все вместе именно его выбрали…
…У него были светлые волосы, косо падающие на лоб и очень коротко состриженные с затылка, так что обнажалась даже синеватая кожа головы. Глаза — темные, быстрые, узкие, короткий вздернутый нос и пухлые губы, которые он имел обыкновение покусывать. Впрочем, трудно сказать что-либо определенное о его лице, потому как оно постоянно менялось, но выражение нетерпения удерживалось на нем всегда — и вот оно-то и запоминалось.
Во дворе он появлялся неожиданно и каждый раз почему-то нарушая свои обещания. Говорили: «Федька сегодня, сказал, не сможет быть», — а он вдруг приходил. Или: «Федька обещал к шести выйти», — а его не было.
Но получалось это случайно, а запоминалось потому, что его всегда хотели видеть и ждали, надеялись… С его появлением действительно все менялось: жизнь обретала темп, игра интерес, и в ней отчетливей выявлялись характеры, но вместе с тем обострялись и конфликты.
С ним хотели дружить, хотели заручиться его расположением, служить ему верой и правдой, а кто-то был тайно в него и влюблен. Все это наэлектризовывало атмосферу, накаляло страсти вокруг него, в то время как он сам — вот странность! — сохранял абсолютнейшее спокойствие и удивительно умел со всеми ладить.