Ага… знаю я, для кого она желала лучшей жизни. Для своего родного сына, а по совместительству - моего сводного брата. Эта женщина никогда меня не любила, хоть и воспитывала с самого младенчества. Папа женился на ней через несколько лет после смерти моей мамы. А еще через несколько лет у них родился первенец и долгожданный сын. После этого я и вовсе стала для Кларис как бельмо на глазу. Именно поэтому, когда она, спустя неделю после смерти моего папы, ошарашила меня новостью о моем замужестве, я восприняла её в штыки. И сколько бы она не утверждала, что такова была последняя воля моего отца, я так и не смогла в это поверить. Мой папа никогда бы так со мной не поступил. Не пообещал бы меня, как какую-то вещь, незнакомому мужчине. А с её слов всё представлялось именно так. Враньё! Ей просто захотелось от меня избавиться, и я предоставила ей эту возможность, сбежав.
— Нет! Не время унывать и опускать руки.
Спрыгнув с постели, обмотала простынь вокруг себя и затянула тугой узел на груди.
Я здесь уже три дня и все это время не тратила его впустую. Нырнув рукой под подушки, достала с трудом добытый гвоздь из старого деревянного, местами прогнившего пола. Прошлась босыми стопами до двери и приникла к ней, прислушиваясь к звукам.
За ней была глухая тишина, изредка прерываемая истошными женскими криками и тихой руганью мужчин на неизвестном мне языке. Те, кто меня похитил, между собой тоже разговаривали на подобном. Переходили на привычный для моего слуха диалект, только когда обращались ко мне, принимая моё молчание за непонимание.
Простояв так пару минут, я оттолкнулась от двери и направилась в маленькое подобие уборной.
Это помещение было раза в три меньше основной комнаты и из удобств имело лишь почерневший от времени поддон и ведро с чистой водой. Зато, в отличие от основной комнаты, в ней был небольшой проем с двумя металлическими прутьями вместо решётки. Их я приметила еще в первую ночь и уже трое суток усердно готовилась к побегу.
Недолго думая, омыла лицо прохладной водой. Вытерла тряпкой руки, тут же обмотав ее вокруг головки гвоздя, дабы не поранить ладони пока буду битый час ковырять стену, стараясь сдвинуть расшатавшийся прут.
Около часа яростно скребла глубокую канавку в стене. После знойного дневного пекла стены настолько прогрелись, что сейчас в маленькой комнатке было до одури душно, а с улочки по ту сторону окна так и веяло ночной прохладой с соленым привкусом песка. Тело под шелковой простыней от напряжения покрылось липкой испариной. Волосы взмокли и прилипли ко лбу. Но я не теряла надежды увидеть заветный штырь арматуры, что приведет меня к долгожданной свободе.
Каждые пятнадцать минут приходилось останавливаться и прятаться, прижимаясь к пыльной стене всем телом, чтобы не попасться проходящим по узкой улочке дежурящим охранникам. За последние две ночи я уже высчитала промежуток между их появлениями. А с сегодняшними так и вовсе повезло. Они оказались на редкость болтливыми, и их было слышно издалека.
И вот, спустя несколько часов, я, наконец, дошла до заветной цели. Моему счастью не было предела. Я была готова визжать от радости, что все получилось, но пришлось контролировать себя.
Бросив на пол своё орудие труда, взялась обеими руками за арматуру, резко выдохнула и дернула её на себя. К моему большому разочарованию, та не особо поддалась. Я прикрыла глаза, до боли сжимая пальцы.
Нет! Я не хочу здесь оставаться. Не хочу становиться чьей-то женщиной или рабой и тем более не хочу умирать. Мне нужно на волю. Я хочу вернуться домой.
Столь неожиданное чувство отчаянья накрыло с головой, и я моментально забыла об осторожности.
— Черт! Черт! Черт… – завопила, что есть мочи, дергая арматуру. — Ну же… Давай!
В пальцы врезались её острые грани, в то время как всё мое тело содрогалась от накатывающих слез. Еще один рывок, и на сжатые ладони посыпалась штукатурка. А после, не разжимая пальцев, я и вовсе отлетела назад, хорошо приложившись головой о стену.
Затылок и спину прострелило болью. Сознание на миг помутилось, и от этого я простонала что-то невнятное, пытаясь прийти в себя.
Встряхнула головой и, не веря своим глазам, уставилась на металлический прут, с корнем вырванный из стены. Подняла взгляд на проем и расплылась в довольной улыбке.