Когда в свое время создавалась Британская империя, Англия была носительницей мировой культуры. Когда Гитлер претендовал на мировое господство, Германия была на вершине научных, технических достижений. На что можем претендовать мы? Россия в 1917 году совершила великую революцию. Надо осмыслить результаты этой революции. Вспомните двадцатые годы. Где появились самые прогрессивные идеи в поэзии?
В России. В архитектуре? В России. В живописи? В России. В кино? В России. Куда это все исчезло?
Повторяю, я не вижу другого пути для России не то то что завоевывать мир — это нелепо, шансов на это никаких нет, а войти в число уважаемых народов европейской цивилизации.
— И последний вопрос: как вы работаете, что вы думаете о своих детях?
— Я работаю всегда и никогда. Вот сейчас я с вами разговариваю — это для меня работа. Я ложусь спать, вижу какой-то сон, вскакиваю, записываю. Многие мои книги написаны в самолетах, в поездах. Но моя жизнь — это еще и мои дети. Старшая дочь, Полина, кончает гимназию, собирается стать художницей. Были выставки, и кое-какие ее работы проданы, она делала обложки моих книг, в частности обложку для французского издания «Катастройки». Кем будет младшая дочь, которая родилась месяц назад, трудно сказать. Но старшая дочь обещает «сделать» ее художницей. Уже традиция. Это хорошо. Другая моя старшая дочь. Тамара, живет в Москве, тоже художница, она выставлялась вместе с Полиной в Милане.
Полина принимала участие в моих выставках в Лозанне, Авиньоне, Милане.
— Тамара приезжает к вам в гости?
— Нет.
— И вы не были в Советском Союзе? Собираетесь в Москву?
— Ехать просто так человеком, книги которого не известны, нет никакого смысла. Пусть издадут мои книги, а у меня их таки двадцать пять, пусть люди узнают, что я такое есть. Ведь о человеке судить на основании одного интервью невозможно…
Сентябрь 1990 г.
У «СВОБОДЫ» ВСЕ ВПЕРЕДИ
Беседа с Владимиром Матвеевичем, директором русской службы радио «Свобода»
— Генри Киссинджер никогда не сможет стать президентом США, потому что он не родился в Америке, он натурализованный американец, а я родился в Америке…
— Простите, значит…
— Да, да, теоретически я могу стать президентом США.
В столовке «Свободы» шум и гвалт. Обеденный перерыв, и все места, их около ста, заняты пришедшими перекусить сотрудниками радиостанции. За обедом продолжается обсуждение эфирных новостей, сообщений с Востока. Вижу знакомые московские лица: Александр Кабаков, Игорь Кохановский, Андрей Черкизов… Прямо-таки филиал Союза писателей…
— Мой отец работал в Амторге. В сороковом семья вернулась в Россию, мне было четыре года. Отца конечно же сразу взяли как американского шпиона. В следующий раз я его увидел через шестнадцать лет. В общем-то чего уж там, банальная советская история…
Весь день у директора русской службы радио «Свобода» закручен, как мощная пружина. Ни времени расслабиться, ни возможности передохнуть. Вот и совместили нашу беседу с обедом. О Владимире Матусевиче я наслышан давно. Думаю, так, как и почти всякого человека, его мазали и черной и белой краской. Кое-кто добавлял желтизны, не забывался и красный оттенок. Добавила и родная советская пресса. Особенно доперестроечная. Уж она-то поливала, не жалея мазута:
«Он достал папку с последними сообщениями внутренних информаторов PC и углубился в чтение. Внутренних агентов сотрудники Каммингса принимали в старом здании на Арабеллаштрассе, где на втором этаже, непосредственно под «Школой экономики», были оборудованы девять комнат со звуконепроницаемыми стенами и дверьми. С высокопоставленными информаторами сам Ричард встречался в отеле «Хилтон». Итак, информаторы сигнализировали: «Сотрудники национальных редакций за немногим исключением не смогли влиться в западногерманское общество. Основное место в их личной жизни занимает работа на РСЕ — PC и контакты только с коллегами по станции, так как немцы принимают их за людей второго сорта…»