— Не так давно в Вашингтоне на славянском конгрессе я встретил Нину Николаевну. Мы не видались с ней много-много лет, а она знала меня с детства. В Вашингтоне мы жили с ней под одной крышей, и, несмотря на острую разницу в наших мировоззрениях (она объявляет себя безбожницей), а я с того момента, как через брата попал в «Русское студенческое христианское движение», стараюсь быть сознательным христианином, мы дружно, хорошо общались. И вы знаете, меня поразил ее язык. Впервые после многих лет я услышал тот язык, который слышал в детстве, — язык нашего дома. Тот язык, кстати, который я услышал и у Ахматовой.
Вспоминаю такой случай, который в свое время меня весьма подбодрил. Это было давно, когда на радио «Свобода» работали последние представители русской эмиграционной культуры Георгий Адамович и Гайто Газда-нов. Они приглашали меня для совместных собеседований, посвященных русской литературе, или прослушивали мои передачи. Одна из них была посвящена сравнительной характеристике Бунина и Ремизова. И Газда-нов остался ею очень доволен, в частности он похвалил ее язык. Для меня это была лестная аттестация, подбодрившая меня.
С Никитой Струве хотелось говорить о многом из того, что он пережил, перевидел. Это были рассказы в основном биографического, мемуарного плана. Но не мог же я не расспросить директора издательства ИМЦА-пресс о его работе, о книгах, которые выпускает знаменитое издательство. В частности, я поинтересовался, как отбираются рукописи, есть ли принципы отбора, от чего зависит судьба той или иной книги?
— Раньше все было проще. Ведь в Советской России на все лучшее в литературе был запрет. Не издавались Булгаков, Платонов, Домбровский, Надежда Мандельштам, не говоря уже о Солженицыне. Работать было проще. Теперь же может показаться, что нам стало сложнее, поскольку у вас почти все запреты сняли. Но наше издательство имеет давно завоеванный престиж: ведь это издательство Бердяева, Булгакова. Солженицына… У нас в запасе еще не изданные рукописи корифеев русской религиозной жизни. И потом, многие авторы, проживающие в Советской России, по-прежнему хотят печататься у нас. Так что мы будем издавать и русскую религиозную философию, и неизвестную в России прозу, и сочинения Александра Солженицына. Наше издательство имеет свою миссию перед русскоязычной аудиторией Запада. Необходимо оно и вашему читателю. Дело в том, что советские издания здесь, на Западе, быстро исчезают с прилавка. К примеру, если бы я решил поставить в программу университета Лермонтова, я не смог бы этого сделать. Почему? Потому что у нас нет в продаже его книг. А Пушкина, я знаю, многие мои студенты не могли купить даже в России. Так что я скорее оптимистически смотрю на наше поприще.
— А как же будет теперь с книгами Солженицына? Ведь почти все они в ближайшее время будут напечатаны в СССР. А ваша ИМКА, насколько мне известно, имеет с автором договор на издание всех его произведений.
— Прежде всего мы предприятие не коммерческое. Мы — культурное предприятие, мы служим культуре, просвещению. Нас так воспитали. Все, кто работает в издательстве, а нас всего «семь с половиной» человек, получают скромное жалованье, а кое-кто работает и безо всякого жалованья, ради русской культуры. Да, Александр Исаевич поручил нам авторские права на все свои сочинения. На русском языке, но с уговором «вне пределов России». Книги его только начали издаваться. Он всегда был уверен, что книги, а затем и он сам в Россию вернутся. Но пока еще за «Архипелагом ГУЛАГом» приходят советские граждане в наш магазин…
— ИМКой изданы все труды Николая Бердяева, а сейчас выходит сборник сочинений, увидели свет три тома. Что будет дальше? Наши, советские читатели, я знаю, ждут выпуска очередных томов.
— Видите ли, Бердяев писатель очень плодовитый. Им написано книг двадцать, кое-что еще и не издано. Наверное, мы ограничимся таким вот основательным собранием сочинений томов в десять. Осенью выходит четвертый том. Кстати, замечу, что мы будем продолжать выпускать полное собрание сочинений Федотова и Флоренского. Советский читатель сейчас только начинает открывать какие-то имена, а мы своими изданиями как бы подводим итоги их творческой деятельности.
Март 1990 г.
«ПРОДЕРЖАТЬСЯ БЫ ЕЩЕ ГОДКОВ ПЯТЬ»
Беседа в Мюнхене с Эдуардом Кузнецовым, вчерашним смертником, участником «Процесса самолетчиков»