— Все уже и так наружу. Я сказала ему, что с моей стороны проблем нет. — Я отпила из бокала, и взгляд сам скользнул к Кейджу. Он все еще смотрел на меня, и я быстро отвернулась. — Надеюсь, мы с тобой сможем просто двигаться дальше. Профессионально и по-дружески.
— Я горжусь тобой, Пресли. Ты вкалывала как проклятая. Ты это заслужила.
— Спасибо. Это, пожалуй, единственное хорошее, что происходит в моей жизни прямо сейчас.
Он посмотрел на меня с сочувствием, но буквально через секунду уже уткнулся в телефон. Типичный Уэс — моментальная смена фокуса. Порой я удивлялась, как мы вообще прожили вместе столько лет.
— И как долго ты планируешь оставаться здесь?
— Пока отец нуждается во мне. Гостевой дом на участке — мой, я работаю по утрам, а завтра собираюсь покататься на Хани, пока у отца будет физкультура. Он не хочет, чтобы я сидела рядом — ему тяжело показывать, что он сейчас уязвим, так что я лучше поеду верхом.
— Ей же уже лет пятнадцать?
— Да. Похудела сильно. Но я не каталась на ней с тех пор, как приехала, так что очень жду этого момента.
— Полезно немного сбавить темп, — кивнул он.
— Пожалуй. Думаю, мне это действительно нужно было.
Официант предложил десерт, но мы отказались. Я заказала чай, Уэс — капучино. Следующие полчаса мы провели, деля все, что накопилось за пять лет брака. Он согласился, что пентхаус в городе остается за мной — я все равно провожу там больше времени. Он забрал дома в Аспене и в Хэмптоне, и я не возражала: я туда практически не ездила.
Все прошло на удивление… спокойно.
Наш разрыв был таким же бесстрастным, как и наш брак. Без слез, без истерик. Он говорил, что у него разбито сердце, но я не верила, что Уэс вообще способен понять, что это такое — по-настоящему страдать от любви.
Я знала, что такое разбитое сердце.
И это было не оно.
Он расплатился за ужин, затем улыбнулся:
— Ты говорила, что пришла пешком. Хочешь, я подвезу тебя домой и подпишу бумаги в машине — без лишних свидетелей?
— Отличный план.
Когда я встала, Уэс поднялся тоже. Я заметила, как Кейдж резко поднялся на ноги.
— Тебя подбросить? — спросил он, пристально глядя на Уэса.
Уэс тяжело выдохнул и повернулся к нему:
— Расслабься. Я везу ее домой и подпишу бумаги. Может, дашь нам закончить все самим? Ты и так был третьим в нашем браке, не находишь?
Теперь я закатила глаза:
— У тебя есть беременная любовница. Не строй из себя жертву.
Я заметила, как губы Кейджа дернулись, а его братья за столом прикрыли рты руками, чтобы не расхохотаться.
— Дай знать, если что-то понадобится, — сказал Кейдж.
— Все в порядке, — ответила я чуть резче, чем хотела. И тут же почувствовала себя отвратительно. Мне нравилось, что он обо мне заботится… в то время как мой брак официально заканчивался.
Уэс положил руку мне на спину и вывел из ресторана.
Всю дорогу до дома мы ехали молча. У подъезда он поставил машину на ручник, достал бумаги и, не говоря ни слова, подписал.
— Спасибо.
— Прости, что подвел тебя, — сказал он, сжав мою руку.
— Думаю, мы оба сделали этого более чем достаточно. — Я наклонилась вперед и поцеловала его в щеку. — Надеюсь, ты возьмешь на себя ответственность за своего ребенка, Уэс. Это самая важная работа в мире.
Он кивнул:
— Я знаю. Я постараюсь.
Я открыла дверь машины, вышла и подняла руку, чтобы помахать на прощание. Затем пошла по дорожке к дому и, отперев дверь, толкнула ее внутрь. В прихожей меня чуть не хватил удар, когда я увидела Лолу, сидящую на диване с включённым телевизором, бутылкой шампанского в ведёрке со льдом и большой миской попкорна.
Я захлопнула дверь и рассмеялась:
— Ну ни фига себе. Что тут у нас?
— Смотрю «Холостяка», и, черт возьми, он чертовски хорош. — Она покачала головой и потянулась к бутылке. — И я принесла шампанское, чтобы отметить этот особенный момент.
— Не уверена, что развод — это то, что стоит праздновать, — проворчала я, бросив конверт с бумагами на столик у окна.
— Мы празднуем не развод. Мы празднуем новую главу. Пришло время тебе снова начать жить. — Она протянула мне бокал шампанского. Я стукнулась своим бокалом о ее и улыбнулась.
— Ладно. За новое начало, — сказала я, и Лола взвизгнула от радости, пока я запрокидывала голову и делала глоток. Прохладная жидкость приятно скользнула по горлу.
Я и правда почувствовала, будто с моих плеч спала тяжесть.
Будто туча наконец ушла с горизонта, пропуская сквозь себя немного света.
Между мной и Уэсом больше ничего не связывало.
Возможно, это действительно была новая глава.
И несмотря на все, что сейчас творилось в моей жизни, я впервые за долгое время с нетерпением ждала завтрашнего дня.
8
Кейдж
— Значит, договорились — стерилизуем мистера Вигглстайна. Назначьте время у Кейт на ресепшене. — Я поднялся на ноги. Разговаривать об этом дальше я уже просто не мог.
Это было смешно.
Этот чертов кобель довел весь город до белого каления, а жалобы сыпались ко мне, будто он был моим псом. Телефон разрывался, люди приходили один за другим — будто я виноват в том, что у мистера Вигглстайна либидо на уровне кролика в брачный сезон.
— Ну, — сказала миссис Ремингтон, вставая и бросив нежный взгляд на местного Дон Жуана, — это ведь так варварски… Может, мне стоит еще немного поизучать вопрос?
Серьезно?
Ваш пес — самый похотливый мопс во всей округе.
Удалите ему яйца и закройте тему.
— Миссис Ремингтон, на столбах по всему городу висят листовки с его фотографией. Вы не раз получали предупреждения. И продолжаете выпускать его без поводка. Единственное разумное решение сейчас — стерилизовать его.
— Вы имеете в виду кастрацию, — фыркнула она.
— Я имею в виду остановить бесконтрольное размножение.
— Почему они своих собак не стерилизуют? — зашипела она и направилась к выходу.
Все как всегда. Поначалу она слушает, мы почти приходим к соглашению… а потом она вспыхивает, выходит вон — и на этом всё заканчивается.
— Большинство из них еще щенки, они слишком молоды для стерилизации. А вы позволяете своему псу бегать без присмотра и вязать все, что движется. Уже подано заявление в службу контроля животных, и если так будет продолжаться, это станет юридическим вопросом. — Все, с меня хватит. Я сказал, как отрезал, и скрестил руки на груди, не сводя с неё взгляда.
— Надеюсь, вас никто не кастрирует, доктор Рейнольдс, — буркнула она.
— Я тоже надеюсь. Но, видите ли, я не скачу в парке на всех подряд женщин — согласных или нет.
Звучало не так, как я хотел. Ну и пусть. Все равно не то чтобы я вообще хоть с кем-то в последнее время «скакал».
— Хорошо. Но только вы. Я никому больше не доверю прикоснуться к яичкам мистера Вигглстайна.
А кто, по-вашему, этим вообще занимается?
— Считайте, что договорились.