— Спасибо, что пришла, — сказал он тихо.
— Конечно. Я рада быть здесь. Ты точно уверен насчет поездки? Надеюсь, мы вернемся часов к семи.
— Все нормально. Родители с радостью посидят с Грейси. У машины зимняя резина?
— Есть. Прогноз опять пугает снегом, но мы слышим это уже несколько дней. Если что — просто развернемся и вернемся обратно.
Грейси протянула мне бумажный стаканчик, ее улыбка снова добралась до карих глаз. Господи, какая же она милая. Мы сидели, потягивая сок и жуя печенье, когда к нам подошла учительница.
— Рада вас видеть, мистер Рейнольдс.
— Я же говорил, зовите меня Кейдж. Вы ведь были моей учительницей когда-то, — ответил он.
Она улыбнулась, но по имени его не назвала. Вместо этого повернулась ко мне:
— Я миссис Клифтон. А вы у нас кто?
— Это особая подруга папы, — сияя, ответила Грейси.
Кейдж прочистил горло:
— Это Пресли Дункан. Раньше она проводила лето в этих краях, а теперь вернулась ненадолго. Надолго она не остается.
Ну вот и прекрасно. Он произнес это так, будто я случайная прохожая. Он прям зашибись как старался выдворить меня из города.
Я протянула руку:
— Да, мы едва знакомы. Но вот его дочка — настоящая прелесть. Рада познакомиться.
Грейси захихикала. Понятия не имела, уловила ли она, что между нами пробежала искра напряжения. Миссис Клифтон усмехнулась, но тут же отошла, когда двое детей начали спорить из-за печенья.
К нам подошел мальчик и с грозным видом скрестил руки на груди, уставившись на Кейджа.
— Привет, мистер Папа Грейси.
— Привет, Престон, — сухо ответил Кейдж. — Я — мистер Рейнольдс.
— Как фольга? — усмехнулся мальчишка. Я едва не расхохоталась.
— Нет. Как человек, который в десять раз больше тебя.
— Может, я когда-нибудь тоже буду таким большим.
Грейси то смотрела на отца, то на Престона, потом перевела глаза на меня — глаза стали круглыми.
— Поживем — увидим. Слышал, тебя вчера не было в школе. Все в порядке? — приподнял бровь Кейдж. Кто бы мог подумать, что напряжение в детском саду может быть таким захватывающим? Я понятия не имела, что между ними, но друзьями они точно не были.
— Меня «спендили», потому что Грейси настучала, — заявил он. Полагаю, это должно было означать «отстранили». Неужели теперь в детском саду действительно применяют такое?
— Ты отрезал мне волосы, — спокойно сказала Грейси — и тут как раз к нам подошла женщина.
Длинные светлые волосы, обтягивающая белая футболка с откровенным вырезом — слишком для детского утренника — и грудь на выкат. Она смотрела прямо на Кейджа, хлопая ресницами. Я едва сдержалась, чтобы не закатить глаза — настолько это было очевидно.
Оставь хоть каплю загадки, мадам.
— Слышала, у наших детей маленькая любовная размолвка, — проворковала она.
Мне очень хотелось взмахнуть руками у нее перед носом. Она меня даже не заметила. С чего она взяла, что мы не пара? А вдруг я его девушка? Я придвинула стул ближе к Кейджу, и он взглянул на меня с лёгкой ухмылкой. Первый дружелюбный жест за два дня.
— Моей дочери пять лет. У нее не бывает любовных размолвок, Ронда. А тебе стоит поговорить со своим сыном о том, как обращаться с ножницами. Он отрезал ей волосы два дня назад. Если бы рука дрогнула, он мог бы ее поранить. И знай: если это повторится, я пойду гораздо дальше, чем просто к директору.
— Ох, Кейдж, дети есть дети. А может, обсудим все это за ужином на неделе?
Плечи у него напряглись, лицо стало еще более раздраженным, чем обычно. Я протянула руку в ее сторону:
— Привет, я Пресли. Думаю, большой парень тут будет занят мной ближайшее время.
— Правда? Не совсем поняла, — сказала она, проигнорировав мою руку и смерив меня взглядом. Я убрала ладонь.
— Думаю, она сказала вполне прямо, — вмешался Кейдж. — И скажу вежливо, но в последний раз: научи своего сына, как обращаться с ножницами.
Ронда резко развернулась, схватила Престона за руку, а тот, уходя, показал Кейджу язык. К моему удивлению, Кейдж тоже показал язык этому мальчишке, и я не сдержалась — откинула голову назад и расхохоталась. Грейси ушла за новыми печеньями, а я внимательно посмотрела на мужчину рядом.
— Ты правда только что показал язык пятилетке?
— А ты чуть не сцепилась с его мамой? — с усмешкой ответил он, и уголки губ впервые за все это время дрогнули. Он наклонился ближе к моему уху, чтобы никто не услышал: — Этот мелкий меня бесит до чертиков.
А ты бесишь меня тоже, Кейдж. Только совсем иначе.
По спине пробежали мурашки, и я попыталась сохранить самообладание.
— Да? А я и не заметила, — протянула я с озорной ноткой.
Следующие полчаса мы сидели, ели угощения и наблюдали, как дети поют песенки. Я давно не получала такого удовольствия. Все малыши хлопали не в такт, Престон испепелял Кейджа взглядом с первой линии, а Грейси энергично повторяла все танцевальные движения, которые выучила — даже если больше никто их не делал.
Это было… освежающе.
Я вдруг поняла, что никогда просто не сижу и не наслаждаюсь моментом. Всегда куда-то мчусь. Исследую, читаю, готовлюсь к презентациям, хожу на мероприятия, покупаю, путешествую — моя жизнь — сплошная гонка. Я уже и не помнила, когда в последний раз так смеялась, так улыбалась… когда чувствовала себя такой умиротворённой.
Когда класс начал понемногу пустеть, Кейдж взглянул на часы и вздрогнул:
— Нам пора выезжать.
Я кивнула, и мы попрощались. Кейдж сказал, чтобы я ехала за ним до дома его родителей — он отвезет Грейси, оставит там грузовик, а потом мы поедем. Когда мы остановились у дома семьи Рейнольдс, меня накрыло волной воспоминаний. Сколько раз я была здесь… Сколько любви я здесь почувствовала.
Они были воплощением той семьи, о которой я всегда мечтала. Я выскочила из машины, а Кейдж обернулся ко мне:
— Надо побыстрее. Тучи сгущаются, — сказал он, неся Грейси по дорожке.
— Я просто поздороваюсь — и поедем.
Он вошел в дом, и следующие тридцать минут мы провели в объятиях и разговорах с Аланой и Брэдфордом. Грейси рассказывала им все про праздник, а Кейдж то и дело косился на часы.
— Ладно, нам пора. Я позвоню, когда мы будем ехать обратно.
— Хорошо, берегите себя, — Алана обняла меня, и мне вдруг не захотелось спешить. — Надолго ты приехала?
— На пару недель, — ответила я.
— Тогда приходи в воскресенье на ужин. Все будут рады тебя увидеть.
Я бросила взгляд на мрачного великана рядом со мной, и он потер шею ладонью.
— Это проблема для тебя? — спросила я, встретившись с ним взглядом.
— Проблема в том, что если мы не выедем прямо сейчас, мы на ужин в воскресенье точно не успеем.
Алана закатила глаза, Брэдфорд расхохотался, а Грейси захлопала в ладоши:
— Пресли придет на ужин!
Кейдж поцеловал дочку, поблагодарил родителей. Я обняла их обоих, а потом присела, чтобы обнять Грейси особенно крепко.