— А потом… — моя подруга вернулась на диван и протянула мне бокал, полный до краев. — А потом твой отец переживает инсульт — прямо на фоне всего этого. Каково совпадение?
— Увы, такие вещи не выбирают время. — Я до сих пор помнила тот звонок от мамы и ту леденящую панику, которая меня охватила. Это было самое серьезное заболевание, которое случалось у отца за всю его жизнь. — Под «всем этим» ты имеешь в виду тот момент, когда мой муж оприходовал свою ассистентку, а она пошла и раструбила об этом на весь свет? Это тот самый «сейчас», о котором ты говоришь?
Да, я вышла замуж за Уэса Веллингтона, знаменитого музыкального продюсера, который был старше меня на десять лет. И сказать, что жизнь пошла не по плану — ничего не сказать.
— Скажи честно, ты правда так уж удивлена? — спросила Лола, пристально на меня глядя.
Она знала обо мне все. Знала, что наш брак — фикция. Мы с Уэсом уже много лет не были влюблены, и я не могла с уверенностью сказать, что вообще когда-либо любила этого человека, с которым провела последние пять лет. Я не возлагала всю вину за конец нашего брака только на него, но уж развалил он его эффектно.
Во всех смыслах.
Хотя и я приложила руку. Уэс просто оказался рядом в тот момент, когда мое сердце разбилось в пыль. Он занял пустое место.
Но любовью всей моей жизни он не был. Ни в чем. Ни в чем.
Он знал это в день нашей свадьбы. Одна из главных его обид тогда была в том, что в нашем браке не нашлось места для него — потому что он понимал: мое сердце уже принадлежало другому мужчине.
Мы много времени проводили порознь — он постоянно мотался по командировкам, и я не раз ловила себя на мысли, не изменяет ли он мне. Он, конечно, все отрицал, но я привыкла думать о худшем — так мне было проще справляться с ситуацией. Только теперь я всерьёз задумалась: а была ли Корона его первой изменой?
Да-да, любовницу звали в честь моего любимого пива. Символично, правда?
Год назад я угрожала ему разводом, но он настоял, что я параноик. И, если честно, мне до сих пор стыдно это признавать. Мы с Уэсом даже не удосужились разойтись по-нормальному — так, как следовало бы. Я работала как сумасшедшая, а он колесил по всему миру со своими клиентами.
Мы жили отдельно уже несколько лет.
Да, на публике мы появлялись вместе, держали фасад — для него это было важно. Уэс стал мне скорее другом, чем мужем, но я ведь и сама не стремилась завести кого-то другого. Я давно уже махнула рукой на любовь.
Однажды я её нашла. И обожглась так, что больше не хотела и близко подходить к этому чувству.
Так что я смирилась.
И вот куда приводит это смирение.
— Удивлена ли я, что он изменил? Не особо. Но, с другой стороны, мне всегда казалось, что я просто все себе накручиваю. Да, я не была счастлива, но я ведь хотя бы не спала с кем попало, — я пожала плечами.
— Он эгоистичный мудак, — процедила Лола и покачала головой с отвращением. — И еще и оплодотворил свою помощницу, а ты обо всем узнала вместе со всем остальным миром? Даже не хватило совести сказать тебе лично.
— Вот это меня и поразило больше всего. Это же он утверждал, что до сих пор меня любит, и сейчас закидывает сообщениями, мол, не уходи. Он никогда не хотел разводиться, сколько бы раз я ни поднимала эту тему. Почему бы ему просто не отпустить меня, чтобы мы оба могли начать все заново, не устраивая мне публичного позора? И все это — именно тогда, когда у отца случился инсульт? Когда уж сыпет, так сыпет, как говорится.
Она поставила бокал на стол и обняла меня за плечи:
— Может, это знак. Ты бы так и жила в этом несчастье, а он просто вынудил тебя принять решение.
Я кивнула и допила остатки из бокала. Нос у меня уже онемел, а пальцы покалывало.
— Все чертовски сложно. Наша фирма представляет его компанию. Меня вот-вот должны назвать партнером — я к этому столько лет шла. А я просто хочу полностью от него избавиться, понимаешь? Я люблю свою работу. Хочу с головой уйти в дела, когда вернусь. Но рада, что удалось уехать, когда все это всплыло. Хоть на пару недель вырваться из Нью-Йорка и побыть рядом с отцом.
— Ах… Коттонвуд-Коув лечит все, — сказала Лола и развернулась ко мне. — Ну давай. Задавай свой вопрос.
— Понятия не имею, о чем ты.
— О том, о ком мы никогда не говорим. Кейдж Рейнольдс. Нет, я его не видела, с тех пор как вернулась, но недавно встретила его брата, Хью, с женой — Лайлой. И, боже, они чертовски красивы. Эта семья просто несправедливо хороша собой.
— И как мне это должно помочь? — простонала я, падая на спинку дивана.
— Я немного пошпионила за ужином с Мэдисон и Фелишей. Пыталась выяснить, есть ли у Кейджа кто-то. — Она устроилась рядом, щеки у нее были раскрасневшиеся от алкоголя. — Но они сказали, что он такой скрытный, что никто понятия не имеет, с кем он встречается и встречается ли вообще.
— А почему меня вообще должно волновать, есть ли у него кто-то? У меня катастрофа, а не брак. Мне точно не нужен новый мужчина, — я рассмеялась. — Это последнее, чего мне сейчас не хватает. Особенно он. Он уже однажды разбил мне сердце. Я не позволю этому случиться снова. Я годами избегала этот город, потому что не могу туда возвращаться.
— Ага, ага. Время лечит. Но давай по-честному: он был не единственным, кто облажался, подруга. Ты же знаешь, я люблю тебя больше, чем шоколадный мусс и хороший секс, но ты тоже сыграла свою роль в вашем расставании.
Я ахнула:
— Кейдж завел ребенка с другой женщиной. Это он поставил точку.
— Вы уже не были вместе, и ты это знаешь. А потом ты так быстро вышла замуж за мужчину, которого он люто ревновал, что у всех головы закружились. Я бы сказала, вы оба тогда все закончили.
Мы с Кейджем не были вместе уже несколько месяцев, когда я узнала, что он станет отцом. Время всегда играло против нас. Но я все равно верила, что он — моя конечная остановка. А потом он завел ребенка с другой, и я поняла, что между нами все. И поставила точку сама.
Зачем вариться в этой боли?
Хотя в итоге я все равно в ней захлебнулась… но сделала тогда всё, чтобы выжить.
Я резко подалась вперёд и принялась массировать виски:
— Не хочу говорить о Кейдже Рейнольдсе. Первая любовь не должна быть последней. Мы пошли разными дорогами, и так даже лучше.
Лола вскочила и рассмеялась так громко, что мне показалось, стены в этом маленьком домике на участке родителей задрожали. Отец построил гостевой дом в надежде, что я буду чаще навещать их, но, увы, это был первый раз за много лет, когда я здесь. Обычно я навещала их в Сан-Франциско — так было проще не сталкиваться с людьми, которых не хотелось видеть. Этот домик был уменьшенной копией их роскошного огромного ранчо в конце аллеи.
Последние годы родители проводили здесь всё больше времени, так что рано или поздно мне пришлось бы сюда приехать.