Она закусила губу, и на лбу проступила морщинка:
— Парадоксально, правда? Мы снова там же, где и были много лет назад.
Я вздохнул:
— Видимо, да. Разные жизни на разных концах страны. Но теперь мы умнее. Мы не испортим все так, как тогда. Мы не будем давать обещаний, которых не сможем сдержать.
— Согласна. Но я здесь. А что если просто… насладимся тем временем, что у нас есть? Понимая, что оно закончится, когда я уеду. Без разбитых сердец и несбывшихся ожиданий.
Мои ладони обхватили ее лицо, я притянул ее ближе:
— А как это будет выглядеть?
— Ну, мы ведь друзья, да? Мне нравится проводить время с тобой и с Грейси. Я хочу видеть вас, пока я здесь. Я хочу узнать ее, Кейдж. Мне нужно узнать ее.
Грудь пронзила боль. Ее слова были как удар:
— Я тоже хочу, чтобы ты узнала ее.
— Тогда я хочу провести с вами столько времени, сколько ты мне позволишь. А потом, когда я уеду, мы можем продолжить общаться.
— Потому что теперь мы друзья, — хрипло сказал я. Ее губы были так близко… Мне стоило лишь чуть-чуть наклониться, чтобы поцеловать ее.
— Кейдж… — прошептала она, вглядываясь в мои глаза. — Мне нужно…
— Скажи, чего ты хочешь.
— Я так давно ничего не чувствовала… А с тобой я чувствую все. Я знаю, что скоро уеду. Я знаю, что у этого не может быть будущего. Но я просто хочу одну ночь. Одну ночь, чтобы почувствовать себя живой. Чтобы почувствовать тебя…
Ее слова ударили в самое сердце.
Отказать этой женщине мне никогда не удавалось.
Но сейчас… было иначе. Что-то во мне сорвалось с цепи.
И я собирался отдать ей все, чего она хотела.
Потому что это я мог ей дать.
Я мог подарить ей эту ночь.
15
Пресли
Это было неописуемо. Та сила, с которой меня тянуло к этому мужчине.
Жажда.
Потребность.
Желание.
Все сразу.
Его руки были на мне, когда он притянул меня ближе.
Одна обвила мою шею сбоку, направляя мои губы именно туда, куда он хотел.
Вторая запуталась в моих волосах.
Это был настоящий вихрь.
Его губы впились в мои, и вся сдерживаемая годами страсть вырвалась наружу, когда мои губы разошлись, а его язык скользнул внутрь и переплёлся с моим.
Я сильнее прижалась к нему, мне нужно было больше. Ближе. Он застонал мне в рот, и из моих губ вырвался всхлип. Я горела от желания, лихорадочная, отчаянно надеясь, что это никогда не закончится.
Меня никто и никогда не целовал так, как Кейдж Рейнольдс.
Но этот поцелуй…
Он был на другом уровне.
Это были мы — наконец-то отдавшиеся тому, чего так долго хотели. Я сжала его волосы, не желая отпускать, желая удержать его рядом.
Всё, чем мы сегодня поделились… Признания, правда, боль…
Всё привело нас к этой точке.
Поцелуй замедлился. Его язык начал скользить, дразня, выводя меня из себя. Он прикусил мои губы, застонал, а затем снова скользнул внутрь. Моя голова откинулась назад, когда тело откликнулось на сладкую пытку его рта и его рук.
Он целовал мою челюсть, шею, наклоняя меня всё ниже, пока не поддержал затылок своей ладонью… и снова забрал мои губы.
Мы целовались так долго, что у меня заболели губы, но мы даже не пытались перевести дыхание.
Мне нравилось чувствовать, как его желание прижимается между моими бёдрами, когда он едва заметно подаётся вперёд. Я ощущала, как сильно он хочет меня.
— Кейдж, пожалуйста… — выдохнула я, голос хрипел и дрожал от желания.
Его руки переместились на мои бедра, направляя меня в ритме с его твердым членом, в то время как его губы и язык продолжали сладко мучить меня. Это было самое эротичное, что я когда-либо переживала, и я теряла рассудок. Я терлась об него все быстрее, задыхаясь в его поцелуе, пока звезды не взорвались перед глазами, и я не сорвалась за край.
Я закричала его имя, не испытывая ни капли стыда, и прожила до конца каждый обжигающий момент удовольствия.
Когда я в последний раз кончала с мужчиной?
Наверное, много лет назад…
С тем же самым мужчиной, который только что довел меня туда вновь.
Он всегда знал мое тело.
Всегда чувствовал, что мне нужно.
Наш поцелуй замедлился. Мои бедра остановились. Я отстранилась и посмотрела на него. Прикусила нижнюю губу и улыбнулась.
Обычно мне было бы стыдно — испытать лучший оргазм в жизни, просто целуясь с бывшим. Но мне не было неловко.
Потому что он смотрел на меня так, будто я — самая красивая женщина в мире.
— Ворона, — его голос был низким, хриплым. — Мое любимое зрелище — как ты разваливаешься в моих руках. Единственное, что могло бы быть лучше — если бы ты сделала это с моим членом внутри. Но, как говорится, нищим выбирать не приходится.
Я почти забыла, как обожала его грязный рот. Он всегда был немногословным — пока я не оказывалась перед ним голой. А потом он говорил очень много.
— Тебе не надо умолять, ковбой. Я хочу почувствовать все сегодня. Не отдаляйся от меня. Давай подарим друг другу эту ночь. Без сдержанности.
— Одну ночь, да? А потом что? Пойдем на воскресный ужин к моим родителям, и ты снова придешь играть с Грейси, будто между нами ничего не было? — усмехнулся он.
— Наверное. Я ведь не устанавливаю правила. Я хочу быть с тобой. Если это всего одна ночь — я приму. Если ты захочешь быть со мной каждый день, пока я не уеду — я приму и это.
Сама не верю, насколько откровенно я говорю. Но с Кейджем я всегда могла быть собой.
Его взгляд смягчился. Он провел рукой по моим волосам, заправив прядь за ухо.
— Я не могу позволить себе снова быть разбитым, когда ты уедешь. Я стараюсь быть реалистом. Мне нужно держать границы.
— Я понимаю. Так что, если ты хочешь все остановить сейчас, я пойду домой, и мы сделаем вид, что ничего не было.
— Мы сделаем вид, что ты не стонала мое имя, пока терлась об мой член, а я трахал тебя своим языком? Об этом ты говоришь?
— Боже мой… — пробормотала я, обмахивая лицо. — Ты, как я погляжу, не утратил свою грязную манеру говорить?
— Я никогда не использовал ее ни с кем, кроме тебя. Так что считай себя особенной. — Он усмехнулся и прикусил мою губу, когда я собиралась что-то сказать. — Я еще не закончил.
Мои глаза распахнулись, когда он отстранился.
— Мы возьмем себе эту ночь. Потому что одна ночь не может причинить так много вреда. Мы выкинем все это из головы, а потом снова будем друзьями, пока ты не уедешь.
— Ладно. Мне это подходит.
— Правда? — спросил он, и голос у него стал тише. Его ладонь легла сбоку на мою шею, большой палец скользнул по линии подбородка. — Я не хочу, чтобы тебе было трудно уезжать. Я знаю, как ты старалась, и, веришь или нет, твое счастье для меня всегда было важнее моего собственного. Даже если это кажется неправдоподобным после всего, что я сделал. Но я всегда думал, что поступаю во благо.