Я совсем забыла, как сильно люблю это.
Оставить разум в покое и просто творить что-то прекрасное.
Пару раз я оборачивалась и ловила взгляд Кейджа — его сапфировые глаза были прикованы ко мне.
И он просто улыбался, будто наслаждался этим моментом не меньше, чем я.

— Вы с Лолой не могли придумать название поинтереснее, чем Cove Spa? — пропела мама, проходя сквозь помещение. Стены уже были снесены, и работа кипела вовсю. Мне было жаль, что я не смогу видеть ежедневный прогресс, но Лола пообещала, что будет звонить по FaceTime каждый день, чтобы показать, как идут дела.
Сеть A.R.C. подписала контракт, и теперь Филлип едва сдерживал нетерпение — ждал моего возвращения и первой личной встречи. Я знала, как только вернусь домой, жизнь снова закрутится. Так что я собиралась по-настоящему насладиться временем здесь. Я ездила верхом при любой возможности.
И на лошади. И на мужчине, который занимал все мои мысли.
— Это еще не окончательно, — сказала Лола, приподнимая бровь. — Есть идеи получше?
— Ну, может, что-нибудь более креативное, — фыркнула мама.
Я рассмеялась и покачала головой:
— Ты ведь терпеть не можешь креатив. Ты любишь исследования, цифры и факты.
— Не для дневного спа, — отрезала она. — Дай подумать. Я могу быть креативной, если захочу. В конце концов, я родила тебя, а ты у нас настоящий свободный дух.
Мы с Лолой засмеялись еще сильнее и продолжили экскурсию. Мама не преминула вставить пару ехидных комментариев по поводу наших идей, но в целом была довольно поддерживающей.
Удивительно, но факт.
У Лолы зазвонил телефон — звонил подрядчик, и она отошла. Мы с мамой остались в одной из немногих зон, не занятых рабочими — будущем зале для йоги.
— Так ты собираешься нарисовать фреску здесь, верно?
Я внимательно на нее посмотрела, ожидая, что она начнет объяснять, почему это плохая идея. В первую очередь потому, что я здесь не живу.
— Да. Я прилечу за неделю до открытия, и тогда напишу ее. Надо только определиться, что именно.
Она смахнула с голубого жакета воображаемую пылинку, и ее тёмный взгляд встретился с моим.
— Ты ведь рисовала в последнее время, верно? Я видела у тебя краску на руках за ужином.
— Да. У меня появилось несколько идей.
— Ну, я вообще-то люблю искусство. Покажи мне, что у тебя есть?
Я удивленно распахнула глаза, но не стала спорить и вытянула телефон из заднего кармана. За последние пару дней я написала несколько работ у Кейджа. Вчера мы с Грейси даже рисовали после ее урока верховой езды. Она всегда хотела рисовать только Салли, так что Кейджу придется с этим смириться — его дочка определённо лошадница, как она сама себя называла.
Я показала маме картину с деревьями и водой вдали. Спокойная, природная — она могла бы отлично подойти.
— Это… мило. Ты сама рисовала?
— Спасибо. Да, моя работа. — Я пролистала к следующему фото и протянула ей телефон. Она взяла его из моих рук. На холсте — закат с несколькими слоями цвета, крупный ворон, парящий в небе, и ещё один — вдали. В фоне — горы. Размах крыльев был широким, свободным. Картина требовала доработки, но я хотела, чтобы у Лолы был выбор, даже если она утверждала, что полностью доверяет мне.
— Это ворона, так?
— Да.
— Очень красиво. Умиротворяюще. Назови спа Tranquility. Это то, чего мы все ищем.
— Спасибо. Приму это как комплимент. Предложу Лоле, но решение — за ней.
— Справедливо. Разве не Кейси звал тебя Вороной?
Я закатила глаза:
— Мама. Мы встречались несколько лет, и его зовут Кейдж. Ты это прекрасно знаешь.
Она не стала спорить, просто хитро прищурилась, будто ей действительно весело. Я не знала, что моя мать вообще умеет веселиться. За всю жизнь я могла по пальцам пересчитать, сколько раз слышала ее смех.
— Ну ладно. Разве не Кейдж дал тебе это прозвище?
— Да. Он сказал, что вороны не летают, как другие птицы. Они парят, скользят в небе. И именно так я выглядела на соревнованиях по конкурсу — по его словам.
Мама поджала губы:
— А я всегда думала, что это потому, что они дикие и делают акробатику в воздухе. Не следуют правилам и не делают того, что от них ждут.
Что, черт побери, она несет?
— Ты изучала ворон?
— Конечно. Он был твоим первым парнем, и вы были вместе так долго. Он всегда называл тебя Вороной, и я была уверена, что это неспроста. А потом ты еще и татуировку сделала. Так что я прочла практически все, что есть об этой чертовой птице.
Я покачала головой в недоумении:
— Ты делаешь вид, будто не помнишь, как его зовут, а сама годами изучала значение прозвища, которым он меня звал?
— У каждого свой способ делать вещи, Пресли.
— Это точно. Ну что, раз уж ты теперь эксперт, расскажи мне, что еще ты узнала о воронах? — Я скрестила руки на груди.
— Ну, ненавижу быть вестником, но вороны, как правило, выбирают себе пару на всю жизнь, — сказала мама. — Полагаю, именно поэтому ты изобразила второго ворона на заднем плане. Они предпочитают одного партнера и остаются с ним до конца. Так что смею предположить, что этот второй ворон — это точно не Уэс.
Я тяжело вздохнула. Ну конечно. Не могла не уколоть по поводу развода.
— К счастью, я не настоящая ворона. Я человек. С живыми чувствами. И я была несчастна в браке, поэтому решила что-то изменить.
Она сузила глаза, а потом — к моему полному шоку — протянула руку и взяла мою ладонь в свою.
— Думаю, ты ворона в душе. Просто выбрала не того партнера. А может, это значит, что где-то твоя настоящая половинка все еще ждет тебя. Ты ведь еще молода, Пресли. У тебя есть время быть счастливой.
У меня отвисла челюсть, и я уставилась на нее, не в силах вымолвить ни слова.
Кто эта женщина и что она сделала с моей матерью?
В этот момент в комнату вернулась Лола и окинула нас удивленным взглядом.
— Что я пропустила?
— Ничего. И закрой рот, Пресли. Не подобает так глазеть на людей, — фыркнула мама.
А вот и она. Узнаю.
Но это уже не имело значения. Потому что в тот момент, когда мне так нужна была поддержка, она все-таки ее проявила.
Я подалась вперед и обняла ее.
Она застыла, как статуя, но потом ее тело расслабилось, и она похлопала меня по плечу.
Объятие получилось неловким, далеко не идеальным.
Но, может быть… это был первый шаг.
22
Кейдж
— Я сто лет не видела твоих кузенов, — сказала Пресли, когда мы ехали в сторону города.
Я специально освободил себе вторую половину дня, чтобы съездить к Диллан и Вульфу, у которых, судя по всему, возник спор из-за собаки — ни больше ни меньше. Диллан звучала довольно панично по телефону, и, разумеется, я пообещал быть как можно скорее. Грейси была в школе, а я предложил Пресли поехать со мной — время, что у нас оставалось, стремительно сокращалось, и я подумал, что ей, может, захочется развеяться.