— Нельзя брать папин телефон без спроса.
Она пожала плечами, как будто это уже не важно и обсуждать нечего.
Что, черт возьми, вообще происходит?
Мама усмехнулась и перевела взгляд с нее на меня:
— Расскажи, почему ты позвонила ей и почему не сказала об этом папе.
— Потому что я скучаю. И мне больно. А папа не хочет об этом говорить. И Пресли сказала, что ей тоже больно.
— Дело не в том, что я не хочу говорить, — признался я. — Я просто не знаю, как все это исправить.
— Знаешь, что говорит миссис Клифтон, когда не знаешь, что делать?
Если бы мне платили по пятицентовику за каждый раз, когда кто-то цитирует мать твою миссис Клифтон со всей ее глубокомысленной детсадовской философией, я был бы чертовски богатым мужиком.
— Что она говорит? — спросил я, морально готовясь к какой-нибудь напевной чепухе вроде «в радуге ты найдешь горшочек золота».
— Она говорит, может, ты просто слишком много думаешь.
Гениальный совет, миссис Клифтон.
А что, если ты не знаешь, что делать — просто вообще не думать?
— То есть… мы не должны думать, как все исправить? — я уже устал от этой загадочной философии.
— Не надо все усложнять, — сказала моя дочь, приподняв бровь и глядя мне прямо в глаза. Она явно унаследовала от бабушки ее дар к терапии и теперь вызывала меня на откровенность.
Но при этом не «думай слишком много».
Или вообще не думай, если я все правильно понял.
— Ладно. Не буду все усложнять. — Что бы, блядь, это ни значило.
— Папа, — сказала она, положив ладонь мне на щёку, — миссис Клифтон говорит, что ответы — простые.
Ну конечно. Вот только миссис Клифтон ни черта не знает о моей ситуации, так что не ей рассуждать, насколько все просто.
— Знаешь, в жизни и правда некоторые вещи решаются просто. Максин, например — все было понятно. Лэнгли собирались отдать ее на ферму, а я знал, что ты хочешь, чтобы она жила с нами. Вот и все. Просто. Миссис Клифтон — гений.
Мама усмехнулась, и Грейси улыбнулась — за это я был искренне благодарен.
— Он старается, милая, — сказала мама. — Расскажи нам, как ты думаешь, можно исправить то, что ты, папа и Пресли такие грустные?
— Это просто. Мы хотим быть вместе — значит, должны быть вместе.
Я сжал челюсти так сильно, что в висках зазвенело, и мысленно пообещал, что при следующей встрече с миссис Клифтон обязательно выскажу ей все. Не все можно починить. Не каждая проблема имеет решение.
— Это не так просто, малышка. — Я сказал жестче, чем хотел.
— А вот и просто. — Ее взгляд смягчился, и я уставился в эти ее карие глаза. Я бы весь мир отдал, чтобы сделать эту девочку счастливой. — Если Пресли пока не может переехать сюда, тогда мы должны переехать туда. Потому что без нее нам не весело.
Я замер, ошеломленный:
— У тебя тут вся семья. Бабушка, дедушка, тети и дяди.
— Но они не живут с нами в доме. Тетя Бринкс, например, иногда тоже живет в Нью-Йорке, как Пресли. Но мы все равно часто с ней видимся. Правда, бабушка? Мы же можем приезжать в гости часто?
Мама улыбнулась, и в ее глазах стояли слезы.
— Конечно, милая. Ты абсолютно права. Я сама уехала от своей семьи, чтобы быть с дедушкой, когда мы решили пожениться и создать свою семью.
Я все еще переваривал услышанное.
— Но у тебя тут школа.
— Уверена, в Нью-Йорке тоже есть школы. А ты сможешь быть там доктором для животных.
Я посмотрел на маму, и она кивнула.
— Жизнь коротка, Кейдж. Счастье важнее, чем твой почтовый индекс. У тебя очень мудрая дочка.
— У нас же есть свинья и собака. А как же наш дом? — спросил я, пытаясь понять, какого черта у них все так легко сложилось в голове.
— Пресли нравится здесь. У нас может быть дом и тут тоже. Может, когда она закончит свою работу, мы вернемся обратно и будем жить рядом с бабушкой и дедушкой. Но я скучаю по Пресли. И, по-моему, она скучает по нам, папа.
— Мы просто возьмем и уйдем от своей жизни здесь, вот так? — спросил я, переводя взгляд с дочери на мать.
— Ты не уходишь от своей жизни, Кейдж, — спокойно ответила мама. — Ты идешь ей навстречу. Бобу будет нормально и в городе. Он и так не особо любит бывать на улице. А ты сможешь найти домик за городом, неподалеку от Нью-Йорка. Или мы с папой заберем Максин, сколько понадобится. У меня к тебе только один вопрос.
— Какой?
— Ты счастлив здесь без нее? Не зацикливайся на всех причинах, почему это не сработает. Просто ответь: ты можешь жить без Пресли?
— Нет. — Это был простой ответ, когда сводилось все к сути. Я плохо ел, плохо спал. Просто существовал, стараясь быть рядом ради Грейси. Но чему я ее этим учил? Смиряться, потому что перемены — это сложно? Что за пример?
Я хотел, чтобы Грейси жила по-крупному, любила всем сердцем и шла за каждой своей мечтой, какой бы она ни была.
— Ты хочешь переехать в Нью-Йорк, чтобы быть с Пресли? — спросил я, глядя ей в глаза.
— Да. Я хочу, чтобы мы были вместе, как настоящая семья. С тех пор как она уехала, мне не по себе.
— Мне тоже.
— И что мы теперь будем делать, папа? — прошептала она, прижавшись щекой к моей груди.
— А вот что мы сделаем. Мы поедем за нашей девочкой.
Грейси вскочила с места:
— Правда?
— Думаю, да. Ты со мной?
— Конечно, я с тобой, папа! Поехали за недостающим кусочком наших сердец!
Черт, моя девочка была мудрее многих взрослых.
И теперь, когда у нас появился план, мне хотелось тут же запрыгнуть в самолёт.
— Отлично. Завтра утром вылетаем. Устроим ей сюрприз на работе.
— Я обожаю сюрпризы! — закричала Грейси.
Обычно я терпеть не мог сюрпризы.
Но этот… этот я был готов поддержать.
29
Пресли
Рамки для рисунков Грейси пришли сегодня утром, и я подбирала для каждой подходящий оттенок паспарту. Этого хватило бы на целую галерею. Именно такие картины я и хотела видеть у себя дома.
Потому что они что-то для меня значили.
Потому что она — моя девочка. В каком-то смысле. Я почувствовала эту связь с ней сразу, как только мы познакомились, и с тех пор поняла: нет в жизни ничего важнее.
Семья.
Любовь.
Вот ради чего все это.
Последние несколько дней я много думала. О том, что по-настоящему важно. Что важно лично для меня.
И после звонка от Грейси я поняла: они скучали по мне так же сильно, как и я по ним.
Я заворачивала каждую рамку в пузырчатую пленку, когда зазвонил телефон. Пробралась сквозь коробки и увидела на экране имя Филлипа.
— Привет! Я как раз собиралась тебе звонить. Думаю, сегодня не приду, но я получила информацию по клиенту, которую ты прислал, и сегодня днем займусь ей, — сказала я.
— Отлично. Как ты себя чувствуешь? Уже лучше?