- Мы думали, как можно развеселить Кейт, - смущенно признался мальчик. – Она несколько дней грустная ходит. Нил сказал, что, если я подарю ей цветы, она очень обрадуется.
- Она бы очень-очень обрадовалась, - попытался улыбнуться Гин. – Но давай подождем, когда ей станет лучше. Ей не понравится, если ты тоже заболеешь.
- А может, я лучше заболею? – поник Ноэль. – Мы с Кейт будем вместе лечиться, и не придется скучать. Нил тоже соскучился. Давайте все заболеем?
Этот мелкий даже не подозревал, насколько заманчиво звучали его слова. Если бы Рал Воков мог просто заболеть, не всколыхнув волну паники среди народа. Мне бы не пришлось после ужина следить за тем, как Воки приводят в порядок оружие и точат ножи для кухни. А следит нужно внимательно, чтобы никакой огрызок не вздумал умыкнуть лишнюю побрякушку.
Как же достало!
- А кто же работать будет? – с напускной строгостью спросил Гин.
Действительно, о чем я размечтался?! Работу никто не отменял. Как и завтрашний выход в лес. И заботу о моих инвалидах. Особенно о Скилере.
- Да, - задумчиво протянул Ноэль. – Болеть нельзя. Надо работать.
Образ матери развеялся по ветру. На смену ему пришел образ Кейт. Не менее пугающая картина. Хуже всего то, что не было в Локе ни одного человека со спокойной душой, способного сыграть для тебя роль успокаивающего пледа и зеленого чая с мятой. У каждого были свои заботы, свои тревоги и тараканы. Не кому даже передать на время полномочия. Есть только Нил, способный понять меня и без слов. Но как же тогда одиноко Кейт без нас?
Огромных усилий мне стоило отогнать лишние мысли и вернуться к работе.
Следующие четыре дня я выматывал своих подчиненных так, что после ужина они могли только доползти до подушки. Меня немного успокоило то, что Кейт тоже с головой окунулась в работу, хотя Тин диагностировал ей депрессию, что меня ни капли не обнадежило. Меня, Скилера и Нила она обходила за полкилометра. Единственной связующей ниточкой стал Эван, приносящий подробные отчеты на пересменке.
За три дня Кейт раз десять перечитала книгу, которую каким-то чудом сохранил Шэм. Кейт приходила на поле к Зеленым, чтобы провести опрос, а заодно и выполнить условие договора с Шэмом. А когда Кейт перестала выходить из лазарета, парень сам приходил к ней.
Они не разговаривали. По крайней мере, диалогами. Шэм умудрялся передать свою тревогу незамысловатой мелодией. Тем же способом Кейт дала понять, что не станет никого слушать. Шэм приходил нередко, но в основном, после работы. Когда Эван скрывался за дверью лазарета и Шэм с Кейт оставались наедине, Кейт позволяла себе поплакать. Шэм не смущал ее расспросами или словами утешения, а продолжал петь. Но даже Шэм не выдерживал это зрелище подолгу. В безрадостном месте, в каком мы все оказали, Кейт одним своим видом стала нагонять еще больше тоски.
Эван смотрел на шумную парочку с нескрываемым отвращением, особенно на Кейт, и я отлично его понимал. Нет, не Кейт нам обоим стала противна, а ее состояние. Меня отбрасывало в далекое детство, поэтому я не мог спокойно смотреть на подругу. Эвана тоже что-то тревожило, я это видел. И все же компанию Кейт он выносил куда лучше меня.
Рал Обходчиков приходил, сменяя Тина. Он рассказывал Кейт о том, как для него прошли ночь и недолгие отрывки утра и вечера. В конце концов, Эван остался единственным, кто продолжал разговаривать с Кейт, и притом не ждал ответа. Просто рассказывал новости или размышлял вслух. А уже докладывая мне о состоянии Кейт, Эван не скупился на брань. Я видел через его стеклянный взгляд ту же тревогу, что испытывал я сам, ту же боль, злость и отвращение.
Он злился на мою малышку, но продолжал приглядывать за ней. Я был благодарен Эвану за заботу о Кейт, которой я ей дать не мог, но, кажется, Эвану была глубоко до звезды моя благодарность. У него были свои мотивы.
В одну из ночей, скомандовав отбой Вокам, я прокрался к лазарету. Уселся под дверью, хотел просто услышать ее голос.
- Глупая ты, - послышалось заявление Эвана, и я наивно предположил, что Кей все же вышла на диалог. – Доводишь себя до изнеможения, даже разговаривать лишний раз не хочешь. Хоть бы питалась как человек. Ты представляешь, как все переживают за тебя? Нет, Стив, конечно, только рад. Говорит, что один из Штопарей теперь всегда на посту. Ребекка просто сияет, не видя тебя в столовой. Меня от ее злорадства тошнит. Девчонки – просто идиотки! Одна изводит себя депрессией, вторая радуется чужому истощению. Хочешь знать мое мнение? Я все равно скажу. Вы обе хороши! Но на одну дуру мне плевать, а вот вторая… - Эван выдержал паузу, а я в это время прижался ухом к двери, чтобы расслышать, что на эту тираду ответит Кейт. – Вторая – ты. Придет день, ты вернешься к жизни, и я тебе все припомню.