- Как дела? – просиял улыбкой Нил, придерживая меня за руку. – Не парься, ты молодец, просто нам слили твои координаты.
- А я-то, наивная, думала, что прекрасно справляюсь, - дрожащим голосом пролепетала я, сдерживая, подступившие к глазам слезы. Говорить с Нилом, слышать его голос, чувствовать его прикосновение и видеть любимую улыбку было настоящим блаженством.
- Надо же! – в притворном изумлении Нил вскинул брови. – Оно живое. Я уже и забыл, что ты разговаривать умеешь.
- Извини, - опустила голову я. Стыд и радость закружили меня в водовороте, и я не знала, какой из чувств сильнее. – Почему ты остался?
- Тин сказал, тебя нужно будет выгуливать сегодня, - продолжал улыбаться Нил. – Тайлер оставил меня в качестве няньки.
- А я думала, он теперь знать меня не желает, - хмуро буркнула я, вспомнив нашу утреннюю встречу.
- Ты обидела малыша Тайлера, - высоким голосом упрекнул Нил, будто удивлялся, как я сама до этого не додумалась. Да, все ведь до глупого очевидно. – Все бы ничего, но, когда ты решила ночевать в лазарете, он… почувствовал себя брошенным, наверное.
- Глупости, брак был не настоящий! – возразила я, стараясь звучать безразлично.
- Да, но ты… - Нил вздохнул, подыскивая нужные слова. Он выглядел таким отрешенным, что я не могла понять, злится он или нет. А может, ему уже вовсе все равно. – У вас же вроде как соглашение, вы типа семья. Я никогда не видел, чтоб Тай так к кому-нибудь относился. А потом ты просто «ушла»…
- А ты чего не дуешься? – выпалила я, сразу об этом пожалев. Ну, зачем провоцировать Вока? Это ж глупость несусветная! Хотя Нил сделал то же самое. Вряд ли кто-то может уколоть так, как собственное чувство вины. А когда об этом тебе говорят прямо в лицо, вырисовывается четкая картинка, и от совести уже не убежать.
Я представила Тайлера и как сильно я обидела парня: самой стало до боли обидно за друга. Забудь, что Тайлер сильный, двухметровый, мускулистый здоровяк - он все еще тот маленький мальчик, с которым жестоко обращались в детстве, который был лишен нормальной семьи!
- Я на такие вещи много времени не трачу, - отмахнулся Нил. – Пошли, надо воду натаскать. Тин сказал, тебя надо выкупать.
- Спасибо, - сквозь зубы прошипела я, заливаясь краской.
Нил направился за ведрами, а я поплелась за ним с опущенной головой, стараясь держаться как можно дальше. Нил пару раз подозрительно оглянулся на меня.
Противоречивые чувства разрывали меня изнутри. Я была рада поговорить с Нилом, услышать его голос, увидеть эту прекрасную улыбку. Мне хотелось обнять его. Но в то же время я была разочарована. Ведь предполагалось, что я дала друзьям достаточно времени, чтобы махнуть на меня рукой. Они должны были уже отвернуться, забыть… Может, я и не хотела этого на самом деле, но мне нужно было оттолкнуть их.
- Ты чего? – не вытерпел парень, развернувшись и сделав шаг навстречу.
- Пока не приму душ, не подходи! – пригрозила пальчиком я, нахмурившись.
Нил расхохотался, запрокинув голову. Глядя на непринужденную веселость шатена, я едва не расплакалась от счастья. За целый месяц тихой серости я успела забыть, как звучат голоса друзей, какими приятными могут быть смех и улыбка. Хотелось реветь от боли и счастья. Так странно было чувствовать себя ожившей. Странная она - грань, где встречаются безграничное счастье и нестерпимая боль.
Губы задрожали, и я стиснула зубы, чтобы не разреветься. Таскать воду Нил мне не дал, да и у самой сил пока не хватило бы. Вот такое оно - постепенное оживление.
Я почти шагнула на деревянную половицу душевой, когда Нил схватил меня за руку.
- Что? – взвизгнула я, повернувшись с испуганным взглядом. Кажется, я успела отвыкнуть от прикосновений.
- Иди ко мне, - вздохнул Нил и притянул меня к себе, сжав в крепких объятиях. Чуть отстранившись на пару секунд, Нил обхватил мое лицо руками и потерся кончиком носа о мой, прижавшись ко мне лбом. – Я соскучился.
По телу пробежался электрический разряд, я молча стиснула зубы, чувствуя угрызения совести. Стоило вернуться жизненной силе, как вместе с ней заявило о своих правах истеричное желание рыдать по каждому поводу. С другой стороны, я так соскучилась по Нилу, что готова была растаять в блаженстве от тепла его тела.