И я заревела еще пуще прежнего, чем изрядно напугала своего мужчину. Он, как оказалось, мог вынести все, кроме моих слез. Вскочив вместе со мной на руках, он схватил стакан, налил воды и как маленькую девочку поил меня. И столько в нем в этот момент было теплоты и заботы, что я поняла. Он прав. Мне больше не нужно воевать, не нужно пробивать стены головой, не нужно бороться с миром. Теперь рядом со мной есть тот, на чье плечо я могу положить голову. Знаю, что защитит, знаю, что закроет собой. А я… Я буду его надежным тылом, его подругой, любовницей, его женщиной, партнером, если понадобится.
- Андрюш, ты не думай, я не плакса,- сказала я. Мне было неловко за такое проявление эмоций,- Но ничего не смогла с собой поделать.
Он погладил меня по волосам, прижимая мою голову к своей груди, в которой, словно молот, стучало его горячее сердце.
- Ты так долго была сильной, разреши себя эту слабость. Хочешь, будем иногда вместе плакать. У меня, правда, плохо получается, но я буду стараться, честное слово!
И сделал при этом такое искреннее выражение лица, что я не выдержала и рассмеялась, шутливо ткнув его в плечо кулаком.
- Ты все-таки, шут, Андрюшка!
- Зато ты улыбнулась,- заправив прядь волос мне за ухо, ответил он,- А я реально плачу смешно. Так что истерика нам не грозит, если только от смеха, - щелкнув меня по кончику носа, он спросил,- Ну что, красивая, поехали кататься?
- Угу,- кивнула я,- Поехали.
Собрались мы быстро, Андрей завел машину и, вырулив на проспект, влился в плотный поток машин. В салоне играла легкая тихая музыка, я сидела в пол оборота, иногда касаясь плеча своего мужчины, вырисовывая запутанные узоры кончиком пальца. Андрей вел машину, о чем-то сосредоточено размышляя.
- О чем думаешь, Андрей?- спросила я, когда его молчание стало очевидным.
- Да вот размышляю, может нам стоит на машине возвращаться, а билеты сдать? Как думаешь?- он бросил на меня быстрый взгляд,- Я бы вещи свои забрал, чтобы не мотаться сюда.
- Андрей, ты точно уверен?- я села ровнее, моя расслабленность отступила,- Ведь у тебя здесь столько всего.
- Глупости,- оборвал он меня,- Ничего у меня тут нет. Родители в Ногинске, сын за границей. Друзья? Друзья у меня и в Москве есть. Но главное, там ты. А остальное неважно. А вот машину свою я бы забрал. Кстати, хочешь за руль?- он посмотрел на меня, кивая на руль.
- А можно?- я аж подпрыгнула, а Андрей кивнул, соглашаясь,- Конечно, хочу! Что за вопрос?
Андрей не стал оттягивать, крутанул руль и съехал на обочину, останавливаясь, но двигатель не глуша.
- Пересаживайся, Олененок!- сказал он, отстегивая ремень безопасности и выскакивая из машины, уступая мне водительское место. Я быстро поменяла место дисклокации, подстраивая под себя сиденье, зеркала, немного опуская руль. Пристегнулась и подмигнула Андрею, который в отличие от других мужчин, оказавшихся в подобной ситуации, совершенно не нервничал, уступая мне руль.
- Погнали,- я отбросила волосы назад, сделав при этом такую комичную мину, что Андрей расхохотался, зажмурившись и откидываясь на спинку кресла.
- Гони!- поддержал он, и я, плавно тронувшись, направила белого монстра в самое сердце потока.
До центра мы домчали очень быстро, припарковались и взявшись за руки пошли к набережной. Все-таки невероятное зрелище, изумрудный Зимний дворец на фоне гордых мощных волн стальной Невы. В отблесках золота шпиля Петропавловки играло солнце, плавно покачивались на волнах прогулочные катера, люди гуляли, жили, любили. Мы подошли к кассам на пристани, купили билеты и стали ждать своего транспорта.
- Люблю Питер,- поделилась я, глядя в бесконечно синее небо, по которому словно маленькие белые кусочки сладкой ваты, были разбросаны облачка.- Знаешь, в чем принципиальная разница между Москвой и Питером?- спросила я у Андрея, подставляя лицо осеннему солнцу.
- В чем же?- заинтересовался он.
- Питер не испытывает тебя на прочность, он, словно заботливый отец, распахивает свои объятья, разрешая неопытному, несмышленому ребенку ошибаться и набивать шишки. А Москва она требовательная, строгая мама, которая будет шпынять тебя до последнего. И вот тогда, когда силы твои будут на исходе, и ты уже практически не сможешь подниматься, она подкинет тебе последнее испытание. И, если ты выстоишь, тогда она одарит тебя всеми дарами, что припасены в ее сокровищницах. Это отличная проверка на прочность!
- Ты права, Олененок! Москва та еще стерва,- хохотнул Андрей,- Гляди, по-моему, наш кораблик. Пойдем!