- Ты правда считаешь, что я не должен был приезжать?- тихо спросил меня Роман.
Я пересела к нему на колено, обняла за шею, поцеловала в губы и ответила:
- Я тебя люблю, ты знаешь?
Он улыбнулся одним уголком губ, притянул меня к себе, зарылся в волосы:
- Знаю, Птичка, знаю. И я тебя люблю. Я еле дождался утра, если честно. Всё думал, как ты, как себя чувствуешь? Я теперь тебя никуда не отпущу. Прилетела ты, Пташка моя. Конец пути. Окончательный.
Я отстранилась от него и пристально посмотрела в его глаза, стараясь понять его слова. Но он только улыбнулся еще шире, щелкнул по кончику носа и сказал:
- Давай завтракай и поехали! Раньше сядем, раньше выйдем!
В холле ЦКБ РАМН, где вчера произошло неприятное событие, несмотря на выходной день, было людно. Пациенты, родственники, персонал. Мы сдали одежду в гардероб и направились в кабинет заведующего отделением. Желание наказать этого мерзавца за ночь никуда не делось, наоборот, сегодня мои эмоции были без примеси шока. Я была собрана, спокойна, а, благодаря присутствию Ромы, ощущала себя в безопасности. За него я, правда, волновалась. Что успел наплести этот ловелас, как объяснил разбитое лицо? Да и на Ромкиной скуле уже зацветал красивый синяк. События вчерашнего вечера окрашивались новыми цветами.
Поднимались по ступеням молча, Рома держал меня за руку, переплетя пальцы, слегка поглаживая. Перед кабинетом зава он остановил меня, повернул к себе и сказал:
- Не волнуйся и ничего не бойся! Ты не должна оправдываться, а просто изложить все так, как было. Это пускай он боится, я не все вчера ему сказал, времени было мало.
- Не надо, Ромаш, не стоит,- Я обхватила его лицо в ладони,- Не злись, родной. Спасибо, что ты со мной. Пойдем?
- Не понял сейчас кто кого успокаивал ? - Ромка усмехнулся,- Ладно, амазонка моя, пойдем.
Отрывисто постучав в дверь и дернув за ручку, сказав- Разрешите?- Роман вошел в кабинет.
Пропустив меня вперед, он прикрыл дверь.
-Здравствуйте, Юрий Викторович,- поздоровалась я с, сидящим в высоком кожаном кресле, мужчиной. Он кивнул, указав нам на ряд стульев вокруг его стола. На вид ему было лет сорок пять. Пышные усы пшеничного цвета, русые волосы и высокая худощавая фигура. Он слыл справедливым и честным человеком, отличным руководителем, поэтому я смело опустилась на мягкий стул. Рядом сел Роман, и я начала свой рассказ. Юрий Викторович слушал молча, не перебивая, не уточняя деталей, задумчиво крутя в пальцах ручку. Когда поток моих слов иссяк, в кабинете воцарилась тишина, изредка нарушаемая звуком хлопающих дверей в отделении, голосами пациентов, персонала.
- Ситуация нестандартная,- наконец произнес зав,- Я впервые с таким сталкиваюсь и, если быть откровенным, у нас нет протокола, по которому мы должны рассматривать подобные заявления. Но я прежде всего мужчина и отец. Моей дочери немногим меньше, чем вам, Ольга. И, если бы с ней случилось подобное, то я убил бы мерзавца.
Юрий Викторович посмотрел на меня прямым взглядом, и я поверила ему. Убил бы не задумываясь!
- Поэтому, -продолжил он,- Мы поступим следующим образом. Артём Михайлович напишет заявление по собственному желанию, принесет вам извинения, а лично от меня вы получите зачет по предмету. Я приношу вам свои извинения за своего сотрудника, моя вина, что я не смог разглядеть в нем подлеца.- Он поднял руку, видя, что я собираюсь возразить,- Моя вина! Я, как руководитель, обязан быть еще и психологом. В конце концов, я врач, а любой врач должен быть психологом. Так что это моя ошибка. И впредь я буду более внимателен. Теперь о вас, молодой человек!- И он повернулся к Роману,- Я так понимаю, это вы столь красиво разукрасили лицо Артему Михайловичу?
Роман кивнул и прямо посмотрел на Юрия Викторовича. Ромка не смущался, сидел ровно, расправив плечи. И был в любой момент снова встать на мою защиту.
- Понимаете, Роман, в чем дело. Если в отношении Ольги Артем повел себя, не побоюсь этого слова, мерзко и недостойно мужчине, наказание его залужено, то вас он запросто может привлечь к ответственности, сняв побои. Поверьте, спрашиваю не из праздного любопытства, а всего лишь для ясности картины. Какие у вас были мотивы столь агрессивным способом решать этот вопрос?
Вот и настал тот самый момент, которого я боялась. Юрий Викторович прав, говоря об ответственности. Артём запросто может написать заявление и одним отчислением Ромка уже не отделается. И я собиралась уже вступиться за своего парня, как вдруг раздался его твердый голос и то, что он сказал, заставило меня потерять дар речи!
- Я защищал свою будущую жену, Юрий Викторович! Вы разве на моем месте поступили бы иначе?