- Хорошо, я согласна. Что сейчас дают?
Ромка радостно улыбнулся, вскинул руку, подзывая официанта и прося счет.
- А вот сейчас мы и узнаем,- заговорчески подмигнул он мне.
Из ресторанчика мы выходили чрезвычайно довольные, в обнимку, улыбаясь и наслаждаясь друг другом. Рома уверенно вел меня к театру, нашептывая на ушко нежные слова, вперемешку с шутками. Да и вообще вел себя так легко и естественно, так расслабленно, что мне даже не верилось, что вот этот серьезный и собранный даже в кругу близких друзей, со мной наедине раскрывался с совершенно удивительной, несвойственной ему, стороны. Со мной он словно открывался, обнажая себя, доверял мне. Шутил и дурачился, не боясь показаться смешным. И мне нравился такой Рома, кажется, что с каждым проведенным вместе с ним мгновением, я влюблялась в него все больше. Иногда становилось нестерпимо страшно от мимолетной мысли, непрошенным гостем, закрывшейся в голову:
- Что будет со мной, если все закончится?
И я гнала от себя прочь эти мысли, смотрела на него, вот такого веселого, влюбленного и любимого, красивого, и гнала.
Перед самым входом в театр мы остановились. Рома достал из кармана куртки пачку сигарет, выбил одну и прикурил. Затянувшись, он зажал сигарету между зубами и, сунув руку запазуху, ловким движением фокусника извлек из внутреннего кармана два белых продолговатых билета. Я ахнула!
- Ты интриган! Ты все заранее спланировал,- я легонько ткнула кулачком его в плечо, начиная хохотать,- Тебе нужно играть на сцене! Так шифроваться, ничего мне не сказать! Ну, Ромка, удивил так удивил.
- Да!- он приподнял вверх подбородок, лукаво глянул на меня,- Внезапность мое второе имя!
Смеялись мы теперь уже вдвоем. Я ловко выхватила из его губ сигарету, сделала затяжку и выпустила облачко белого дыма, которое сразу же превратилось в тоненький смерчь, растворяясь в морозном воздухе. Так и курили, поочереди прикладывая сигарету к губам. Это казалось таким интимным. Его губы слегка приоткрывали, мягко удерживая сигарету, потом он делал вдох, затем выдох, тонкой струйкой выпуская дым. Я зачарованно наблюдала, как он курит. Он вообще красиво курил. Я и раньше наблюдала за ним в универе, как зажимает зубами сигарету, сдвигая ее в уголок рта, как щурит один глаз, чтобы дым не попал, и курит, не вынимая сигарету изо рта. А потом своими длинными красивыми пальцами, все-таки вынимал сигарету, стряхивал пепел, оголяя красный огонек тлеющей бумаги и снова делал затяжку. Так и сейчас, я как под гипнозом жадно следила за его движениями, задерживая свой взгляд на его губах.
- Если ты не прекратишь так смотреть, мы никуда не пойдем,- его хриплый низкий шепот я услышала словно сквозь наушники. Рома смотрел на меня взглядом путника, шедшего через пески и впервые за долгие километры увидев наполненный водой и спасительной тенью оазис.
- А может ну его, этот театр, а?- я все еще завороженно наблюдала, как приоткрываются его губы, слабо понимая, что именно он говорит.
- Ну уж нет, Птичка! Я не хочу, чтобы между нами все быстро и в каком-то непонятном месте. Только не так и не с тобой. Так что идем внутрь, наслаждаться постановкой и игрой актеров.
- Угу, - я кивнула головой, соглашаясь. Вложила руку в его протянутую ладонь и позволила увлечь себя внутрь.
Домой мы возвращались поздно. На улице заметно похолодало, лужи, днем глядевшие в серое небо зеркальными глазами, покрылись корочкой льда, снежное месиво хрустело под ногами, превратившись в твердые ледяные камни. Щеки кусал мороз, а каждый вдох обжигал холодом легкие. После теплого вагона метро, тело слегка потряхивало ознобом, и мы прижимались друг к другу, пытаясь согреться.
- Я не хочу, уезжать без тебя. Поехали со мной? Останешься сегодня у нас, а завтра вместе поедем в университет. Позвонишь своим, предупредишь,- сказала я Роме, заметив подъехавший автобус
Роман посмотрел на меня, кивнул, словно принимая решение и спросил:
- Ты уверена?
-Абсолютно!- я кивнула головой, взяла его за руку и потащила за собой в салон автобуса.
Автобус плавно затормозил на нашей остановке, с грохотом открылись двери, и мы, спрыгнув с нижней ступеньки, оказались на скользком тротуаре.
- Держись за меня,- Рома протянул мне руку, за которую я с благодарностью ухватилась. Ноги так и норовили разъехаться, будто на мне была надета пара остро заточенных фигурных коньков, а не удобные ботинки с прорезиненной подошвой. Весело смеясь, скользя по обледенелому тротуару, мы наконец-то добрались до дома. Стараясь не шуметь, я аккуратно открыла ключом дверь.