- Хватит, Ром,- перебила я,- Не унижай меня еще больше. Уходя уходи, помнишь? Вот и ты, уходи. Но, знаешь, я помню одну твою фразу и волнуюсь за твою жизнь,- он в недоумении посмотрел на меня, приподнимая брови,- Однажды ты сказал : Если я когда-нибудь останусь без тебя, я сдохну. Что-то в этом роде. А сейчас я стою, смотрю на тебя, а ты вот живой, не сдох.
- А тебе бы хотелось?- быстро спросил он.
- Нет,-пожала плечами,- Живи.
Такси приехало быстро. Еще пока мой муж погрузил в багажник свои вещи, поцеловал меня в лоб, бросил: ПРОСТИ, сел в машину и…. Я стояла, провожая глазами красные габаритные огни удалявшейся машины, и прощалась со своим прошлым. Любила ли я его сейчас? Любила. Не возможно просто взять и тумблером выключить чувства, но я справлюсь. Я вырву с корнем все чувства к нему, не позволю тоске и боли поглотить меня и утащить на самое дно. Обняв себя за плечи, немного опустив голову, я вернулась домой. На диване остался след от его тела, в комнате все еще витал запах его одеколона. Но полки шкафа были пусты, освободив немало места. Я медленно опустилась на колени перед диваном, положила голову на то место, где еще несколько минут назад сидел он и закрыла глаза.
Слез больше не было, не было вообще ничего. Пугающая, черная, удушающая пустота. Мертвая, выжженная душа, сердце перестало слышать звуки жизни. Все кончилось. Та сказка, что так красиво рассказывалась все эти десять лет, подошла к концу, последняя глава прочитана, эпилог завершен. Он ушел. Навсегда. И только страшные, ледяные слова – Не нужна!... Не люблю!.... Забудь!....
И все, меня не стало. Я умерла вместе с тихим щелчком закрывшейся двери. Как же хочется проснуться, очнуться от этого абсурдного забытья, услышать вновь его голос, почувствовать его мягкие нежные поцелуи, обнять его и забыться в его сильных руках. Но он ушел, забрав всего себя, и я одна. Больше не будет ничего между нами, а я даже плакать больше не могу, да и не стоит, слезами его не вернешь, да и нужно ли возвращать того, кто разлюбил? Врятли. Нужно собрать остатки гордости, собрать себя по кускам, поднять голову и пойти дальше. Вспомнить каково это жить, как раньше. До него. Ради себя, ради дочери, что забылась беспокойным сном, слегка всхлипывая. Он убил нас обеих, не оставив даже шанса на спасение. И сейчас, когда прежняя я умерла, рождалась новая я. В муках, с болью, но рождалась. И она будет жить! На осколках разбитого сердца, на пепле сгоревшей любви, на том, что осталось после тебя.
На следующее утро, мы проснулись рано. Жизнь продолжалась, и нужно было собрать дочку в школу. Первое сентября наступало неумолимо, оставалось каких-то два дня. Целый день мы провели в заботах, стараясь не вспоминать о том, что было вчера, не напоминая друг другу. А к вечеру, мы просто легли спать. Действовали скорее инстинкты, чем желание спать. Просто легли, просто уснули, а на следующее утро снова проснулись. И так два дня. А первого сентября, когда я заплетала дочери косы, раздался звонок в дверь.
-Мам, открой,- держа заколки в зубах, крикнула я и продолжила плетение. А через несколько секунд буквально застыла на месте. В дверях стоял муж со свекровью.
- Папа!- вскрикнула дочка и стремглав полетела к нему, вырывая из моих рук сплетенную косу, та моментально расплелась, мягким шелком ложась на спину.
- Подожди, неугомонная,- крикнула ей в спину, но куда там. Остановить нашего бесенка было уж е невозможно. Она как маленькая обезьянка буквально взлетела на отца, крепко вцепившись в его шею.
- Папочка!- шептала она,- Ты ко мне приехал!
- Конечно, принцесса,- целуя и крепко прижимая к себе дочь, ответил муж,- Я же обещал приезжать часто!
- А со мной поздороваться не хочешь?- раздался недовольный голос свекрови. Дочка, не отпуская отца, поздоровалась с бабушкой и вновь уткнулась в отцовскую шею.
- А поцеловать?- снова заговорила свекровь, но была прервана мужем:
- Мам, хватит. Ты разве ничего не видишь?- он глазами показал на дочь,- Потом поцелуетесь.
Свекровь недовольно поджала губы и перевела свой взгляд на меня. И это был взгляд победительницы, столько превосходства было в нем, столько злорадства, что я поняла- свекровь мне не союзница. Она банально рада, что сын вернулся домой. Только вот надолго ли?
- Дочь, отпусти отца,- строго сказала я,- Надо собраться. Дай я тебя заплету, ты оденешься, и пойдете с папой на улицу. Иначе, мы опоздаем, и Татьяна Ивановна будет ругаться.
Дочка нехотя, но послушалась. Встала рядом, позволяя приводить ее прическу в порядок. Несколько взмахов рукой и все было готово. Сняв с вешалки белоснежную блузку с воротником жабо и синий школьный сарафан, я протянула их дочери.