Гула Энлил хмыкнула. Она носила никаб, но даже не шелохнулась, чтобы его сбросить.
– Моё лицо принадлежит мужу и никому другому, – ответила она.
– Господа, – вставила слово де Труан. – Поверьте, в иное время я бы с радостью подлила масла в огонь. Как вы знаете, люблю ссоры, – улыбнулась она. – Но, учитывая обстоятельства, попрошу не отклоняться от темы. Антуан, прошу, расскажите коротко, что вы уже успели узнать о Скутуме.
– Спасибо, Жоанна, – лысый старик встал из-за стола и поведал о том, с чем Омар уже успел ознакомиться во время перелёта.
Тогда он не понимал, ради чего потребовалось отзывать все оставшиеся подразделения Караула в секторе. Теперь, оценив вражеские силы, решил, что, либо и все остальные игроки на этом поле заблуждаются, либо куш на самом деле большой.
"Банда еретиков, Астартес, которые не оставляют после себя ничего кроме выжженной земли, наёмники, длинная аугметическая рука Марса. В Ордо предвидели неприятности, когда отправили сюда армию", – подумал Омар.
Через некоторое время слово вновь взяла де Труан.
– Спасибо, Антуан, – сказала она, и старик сел обратно, благодарно кивнув Фердинанду за протянутый стакан с водой. – Я же по своему обыкновению решила действовать…
– Напролом, – проговорил Омар.
– Да, – кивнула де Труан. – Обратилась к губернатору с просьбой предоставить мне доступ к археотеху, но эта… – Жоанна осеклась, подбирая слово, – эта наглая сука отказала мне. Мне!
– Порой неприятно смотреть на собственное отражение, да? – ухмыльнулся Антуан. – Я предупреждал, что следует отложить тайну Тиррены на некоторое время и сосредоточиться на улье Тавкрия. Там – настоящее сокровище.
Жоанна фыркнула и сказала:
– Ничего кроме культов еретиков и полной анархии. Рыба гниёт с головы. Вот я и занялась Лидиарой!
– Из астропатического сообщения я понял, что у нас нет оснований обвинять губернатора в ереси, – уточнил Омар. – Так?
На щеках Жоанны вздулись желваки.
– Неприятно это говорить, но да. Пока что оснований нет. Оссигий Кобальт – представитель техножречества – уже подтвердил обязательства дома Сардис перед Марсом. Лидиара сохранит тайны "железяк" и передаст их Стальным Исповедникам.
– Жоанна, но ты же понимаешь, что давление на губернатора приведёт к войне? – сказала Гула.
– Механикумы служат Империуму, а не наоборот, – отозвалась Жоанна. – А, кроме того, Империум становится сильнее, только когда ему грозит опасность.
– Никогда не понимала ваших радикальных учений, – покачала головой Гула.
– И не нужно. Просто выполняй приказ.
– Всё также старательно обращаешь в руины всё вокруг. Ничуть не изменилась… – Немрод хотел было сказать ещё что-то, но супруга вовремя дернула его за руку и метнула взгляд на Омара.
Тот понял немую просьбу, тяжело вздохнул и сказал:
– Полегче, Жоанна. Как бы то ни было, я представляю здесь военную мощь Инквизиции.
– Ордо Еретикус поставило меня руководить походом!
– Слава первооткрывателей принадлежит Ордо Маллеус, – Фердинанд нервно барабанил пальцами по столешнице. – Не забывайся.
– Может, мне объявить тебя еретиком за подобное оскорбление? – ухмыльнулась Жоанна.
Фердинанд поморщился.
– Какой позор… – произнёс командор Мортен.
Он говорил тихо, хрипло, но с каждым словом звук нарастал и к концу речи походил на шум водопада.
– Пока вы препираетесь, над Скутумом уже вьются стервятники. Мы теряем время!
– Омар, приструни своего цепного пса, – отмахнулась Жоанна.
Она не упустила взор, глядя на Мортена. Ангел Смерти потерял дар речи от такого и побледнел сильнее прежнего.
– Твоё слово, Омар, – продолжала Жоанна. – Ты подчи… поможешь мне с губернатором?
– Это война, Жоанна.
– Нет, если успеем сделать всё быстро. О твоих десантниках ходят легенды. Отправь отряд. Пусть пробьются во дворец и удерживают археотех, пока мы его не вывезем. Нужно поспешить.
– Блестящая задумка, – всплеснула руками Гула. – Пришли и забрали. Проще простого.
– Наглость города берёт, – ухмыльнулась Жоанна.
– Смелость города берёт, – поправил Немрод.
– А наглость и деревнями не брезгует, – закончила Гула.
Омар усмехнулся, отчего у Жоанны кожа на скулах натянулась так, что, казалось, вот-вот порвётся.
– Так или иначе, Тиррена – моя. Мои аколиты организовали восстание, и скоро пламя пожаров захлестнёт улей. Если не поможете, то археотех погибнет во время погромов.