– Так, а причём здесь мы? – спросил Христос, вручив осколочное орудие Торгнюру. – Инквизиция – не богадельня. Варп с ними! У нас свои цели.
– Граждане Империума погибают от рук наймитов, – проскрипел зубами Агатон. – Железнорукий, ты забываешь, почему стал Ангелом Смерти!
– Ни на секунду, – отозвался технодесантник.
– Христос, мне тоже это не нравится, – заметил Анрайс. – Но приказ есть приказ. Инквизиции нужен кардинал Скутумский, живой и невредимый. Город уже полыхает, нужно спешить. Готовы к бою?
Ответом стало мрачное согласие.
– Итак, разбиваемся на две группы. Одну веду я – авангард. Другую Варлам – прикрытие. Со мной Итаро, Геральт, Агатон и Джошуа. Бегом марш в арсенал! Нужны прыжковые ранцы. Авангард не станет дожидаться приземления. Быстрее-быстрее!
3
Кроме напряжения перед боем, Анрайс чувствовал ещё и радость. Спустя год после опаснейшего ранения, он вновь ощутил приятную тяжесть силовых доспехов, услышал тихий гул холостого хода сервоприводов, сжал рукоять любимого штормового болтера "Слёзы Сангвиния".
– Экипаж, внимание! – предупредил Мидас.
Внутри "Чёрной Звезды Корвуса" вспыхнули алые лампы. Раздался гром, который потряс челнок. В воксе прозвучала ругань Мидаса.
– Нас ждали! – прокричал пилот. – Отстреливаю тепловые ловушки! Готовьтесь к высадке! Отсчёт: пять, четыре…
"Могучий Император", – прошептал про себя Анрайс.
– Три…
"…распространи Свой священный свет…"
– Два…
"…чтобы он служил мне опорой во тьме".
– Один…
Капитан почувствовал, как возбуждение электрическим током пронзило всё его естество.
– Пошли, пошли, пошли! – проорал Мидас.
Рампа челнока опустилась, и Анрайс ринулся наружу. Выпрыгнул и распластался в воздухе. Будто бы застыл на мгновение, оценивая картину перед собой. Сверхчеловеческие чувства позволяли оценить всё до мельчайших подробностей.
Верхний уровень улья Кантаврис полыхал. Прекраснейший белокаменный Cittа del Vaticinatio осквернили. Изувеченные тела защитников города и мирных жителей чуть ли не сплошным ковром скрыли под собой улицы, мощённые крупными булыжниками. Подразделения скитариев и солдат вольного торговца брали одну крепостную стену за другой, порой даже подрывая препятствия, несмотря на то, что эти оборонительные рубежи считали произведением архитектурного искусства и достоянием всего Скутума.
Дух Машины силовых доспехов не знал Кантаврис. Он получил только данные по Тиррене. Анрайс, конечно, бегло просмотрел карты улья перед высадкой, но даже с помощью эйдетической памяти не запомнил все хитросплетения улиц и проспектов. Единственное, что капитан отметил и счёл весьма необычным – это строение города. Кантаврис рос не ввысь, а вглубь. Львиная доля города находилась под землёй, меньшая часть под водой и совсем немного над ней. "Вершина" улья возвышалась над уровнем моря всего лишь на пятьсот метров, учитывая статую Бога-Императора в центре.
Стрелки часов вновь стали неумолимо отсчитывать время.
– За Императора и Сангвиния! – прокричал Анрайс и включил прыжковый ранец.
Капитан кометой врезался в башню часовни, внутри которой находился расчёт с ракетной установкой. Пробил черепицу, перекрытие и на излёте раздавил бойца с трубой зенитно-ракетного комплекса. Вскочил и позволил цепному мечу вкусить кровь другого наёмника. Подобрался к окну и посмотрел наружу. На площади внизу батарея из четырёх зенитных установок "Гидра" поливала свинцом заходящие на посадку "Аквилы". Один челнок взорвался прямо в воздухе, осыпал город гроздьями опалённого мяса и раскалённых обломков. Второй задымился и штопором полетел вниз, оставляя за собой непроглядный шлейф дыма.
– "Лестат", главная цель – "Гидры". Вперёд! – приказал Анрайс.
Капитан выскочил в окно. Он почти уже достиг земли, и чуть было не разбился, но вовремя включил прыжковый ранец. Анрайс набрал высоту, а потом приземлился прямо на корпус одной зенитной установки. Он раздавил ударом сабатона голову высунувшегося из люка командира и забросил внутрь осколочную гранату, а потом спрыгнул вниз к солдатам охранения. Анрайс парой взмахов развалил ближайших наёмников от ключицы до паха, забрызгал горячей кровью доспехи и визор. Алая пелена застелила взор, но эта была не та пелена, о которой стоило беспокоиться. Несмотря на возбуждение, капитан ещё не чувствовал приближения проклятий потомков Сангвиния. Анрайс врезался в пехотинцев и принялся разбрасывать покалеченные тела во все стороны.