Сердце едва не выпрыгнуло из груди. Каролус склонил "Одинокого Короля" так, как строго запрещают в любом рыцарском Доме, чтобы избежать позорного падения, но он удержал равновесие, сделал шаг, другой и почувствовал твёрдую поверхность под ногами.
Рыцарь вздохнул с облегчением.
И провалился во тьму.
Каролус очнулся мгновенно – бортовой хронограф и минуты ещё не отсчитал с последней нейрокоманды.
Голоса предков стихли, и вместо них появилось нечто иное:
– Не останавливайся. Всё хорошо, возвращайся домой. Люби. Живи.
Пилот и боевая машина едины. Каролус почувствовал дрожь, а доспехи в то же самое мгновение немного сдвинулись вправо-влево, да повели могучими плечами.
– Тебя ждут дома жена и дети, – продолжал неизвестный. – У тебя будет ещё много детей. Десятки. Сотни. Нужно только пожелать.
Застучали зубы.
Каролус встряхнул головой и подумал:
“Не время для шуток, ублюдки!”
– Никаких шуток. Здесь чужак. Мне очень жаль, – отозвались голоса.
Рыцарь слышал их, а вот неизвестный нет. Он продолжал повторять:
– Не отвлекайся. Спасай свою жизнь. Разве ты не хочешь встретиться с женой? Прикоснуться к её коже? Почувствовать вкус губ?
Каролус окоченел, но отдал приказ на обрыв соединения.
"Вернись… вернись. Вернись!" – прогремел приказ.
Рыцарь едва удержался, но не послушался невидимого владыки. Когда к Каролусу снова вернулось его собственное зрение, а не данные оптических датчиков, установленных на обшивке и в маске боевой машины, он разглядел над собой бледнокожее чудовище, из раскрытой пасти которого вытекали слюни. Уродливая тварь с вытянутой яйцеобразной головой могла превратить Каролуса в окровавленные лохмотья всего лишь парой взмахов когтей, но вместо этого взяла его за затылок и шипела, вторя голосу в голове:
"Хватит сражаться. Хватит воевать. Живи! Люби! Размножайся!"
Каролус дёрнул головой в сторону – твари это не понравилось. Она склонилась так, чтобы глядеть на рыцаря в упор, глаза в глаза. Кромешная тьма отражалась в одном зеркале души, жгучее горе в другом.
Каролус предпочёл бы слышать голоса предков, пусть те и не желали ему ничего хорошего, но Владыка заглушил всё и был всем.
Разве можно отказывать такому существу? Разве можно не прислушиваться к себе?
Каролус вдруг отчётливо услышал голос отца:
– Ты знаешь, что делать.
Рыцарь оттёр рукавом слёзы, выхватил из кобуры лазерный пистолет и застрелил генокрада. Каролус посмотрел на пикт-карточки жены и детей.
"Прощайте, мои девочки. Я любил вас".
Каролус сунул дуло в рот и нажал на спусковой крючок.
День смерти!
***
– Нет! Нет! Остановись! Стой, сука!
Авраам как пуля летел сквозь толпу сражающихся. Он отталкивал щитом, рубил мечом и давил врагов сабатонами, но догнать "Одинокого Короля" не смог. Боевая машина скрылась в багровой дымке и очень скоро даже человекоподобные очертания рассеялись, будто их и не было никогда.
– Блядь! Блядь!
Авраам снял и отбросил помятый и покорёженный шлем – десантник получил столько ударов по голове, что вышел из строя не только визор, не только вокс-передатчик, но и вообще вся электроника. Авраам остался один в окружении прорвы адских тварей, единственный смысл существования которых – убийство.
Авраам так часто обманывал судьбу и выходил сухим из воды, что теперь ему всё вернулось сторицей. Десантник заскрежетал зубами, задрожал, разразился воплем, в котором пополам и злоба, и отчаяние.
Он в вихре искр оттолкнул щитом кровопускателя – тот повалился с ног. Десантник наступил и раздавил коленный сустав врага. Чудовище взвыло. Авраам тут же заставил его смолкнуть, вонзив силовой меч в пасть.
– Давайте! Возьмите меня! – проорал десантник. – Я вас всех урою! Каждого!
Удар наискосок справа налево, слева направо. Толчок. Пинок.
Ещё одна небольшая группа рогатых демонов превратилась во вспышки пламени и пепел, скрипящий на зубах.
Авраам разобрал в тумане могучую спину терминатора, а потом и наплечник с чёрной волчьей головой на жёлтом фоне.
– Торгнюр... хвала Императору! – воскликнул Авраам. – Кто бы мог подумать, что я буду рад тебя видеть, волчий хвост!
Терминатор повернулся. Он держал за шею воина тиранидов и потрошил его саблей. Авраам замедлил шаг, почувствовал что-то неправильное.
Терминатор отбросил изувеченный труп, а потом вскинул саблю и указал остриём на Авраама.