Агнец присел неподалёку у обрыва и достал ещё кое-что – толстую тетрадь, исписанную мелким, сбитым в кучку, почерком, как будто буквы строились в непробиваемую фалангу. Не осталось уже чистых страниц, и последние строки Агнец писал уже сзади, на обороте.
"Послушай, Маргаретти. Ты можешь рассказать тысячи историй. Ты прожил куда дольше многих своих земляков. Ты путешествовал, влипал в авантюры, участвовал в исторических событиях, разбивал сердца, зарабатывал звонкую монету и громкую славу. Но…
Стоило ли вообще заниматься наёмничеством?"
– Нет… нет. Шай. Нет, – прозвучал полумёртвый шёпот.
Агнец поставил точку, а потом перечитал. Он достал из сумки бутылку, но не с обычной водой, а огненной. Агнец сделал несколько глотков, а потом дописал посткриптум:
"Вот и всё, народ. Вы можете подумать, что концовка чересчур мрачная после… хм… увлекательного боевика, но ничего не могу поделать. Так всё и было.
То есть, та часть о Конклаве…
Поймите меня правильно, Торгнюр Шумный – замечательный рассказчик, но со всеми навалившимися делами я не так много времени смог урвать на беседы, да и… Авраам подтвердит, что Торгнюр любит приврать.
Не судите строго, я всего лишь хотел увлечь вас занимательной историей.
Ваш Агнец, настоящий капрал от литературы".
Агнец почувствовал облегчение. Он протянул достаточно долго, чтобы закончить этот труд. Агнец повернул голову и заметил, что Антонио лежит рядом с могилой.
Проверять пульс нет никакого смысла – Агнец чувствовал, что скоро и сам отправится к Императору.
Старик поднял руку, чтобы задержать мрачного жнеца, и напоследок дописал ещё и постпосткриптум:
"Так… обвинил не кого-нибудь, а Ангела Его во лжи! Но ведь и у самого рыльце в пуху. Признаюсь, я тоже кое-что приукрасил, о чём-то умолчал. Не сердитесь на больного старика. Прощайте".
Агнец обернулся к смерти и произнёс:
– Вот теперь точно всё.
– Что всё? Вы о чём?!
Агнец вдруг увидел не скелета в тёмном плаще и с косой, а адмирала Ласа Руиза. Тот заметно напрягся – глаза прищурены, кожа натянулась на скулах.
Агнец приподнялся с земли. Он понял, что провалился в сон после того, как закончил мемуары. Стрекотали насекомые, доносился мерный шум моря, но вокруг ни луча света. Луны Нагары спрятались за непроглядной пеленой туч. Скоро начнётся дождь.
– Проклятье, – продолжал Лас, – ну и напугали вы меня! Маргаретти умер, и я подумал, что вы тоже!
Агнец вздохнул и сказал:
– Смерть забирает других, а меня только дразнит.
Старик поднялся и побрел к воткнутой в землю лопате.
– Такая уж у меня доля – хоронить молодых.