Торгнюр почуял валящий с ног запах солёной рыбы.
– Ну… она неплохо справилась, – произнёс Хаки Деревянная Нога.
Несмотря на уродливый простейший протез, подобрался он к Торгнюру незаметно.
– Обычно ревут так, что ходить не могут, – добавил конунг.
Улыбка на изуродованном шрамами лице уже через мгновение сменилась злобным оскалом.
– А теперь, сопляк, живо на вёсла! Иначе мы и до осени никуда не доберёмся!
– Да, конунг, – Торгнюр ещё раз бросил взгляд на пристань, а потом побрёл на своё место по покачивающемуся на волнах драккару.
Торгнюр так и не вернулся из того похода.
Скальд вновь очутился в ледяной ночи пустошей Скутума. Успел нацепить дыхательную маску и перехватить верную осколочную пушку, когда буря захлестнула позиции отряда Караула Смерти.
Снова, как и многие столетия назад, наступило время ножа и топора, набегов и войны, пламени и смерти.
Глава 6 - Расколотый и потерянный
1
Свет погас.
Итаро Тёбэй катану, и кончик оружия затерялся в клубах песка. Великая буря, которая скрывала до поры до времени бесчисленные орды варваров Скутума и непостижимых сияющих великанов, теперь укутала всех, кто находился на поле боя. Только редкие вспышки молний освещали резню.
Всего пару часов назад на этом месте было ровное плато. Ныне же самум переносил с места на места высокие дюны, а чадящая техника вокруг укреплений Конклава так густо покрывала землю, что напоминала разрушенный бомбардировкой город.
Итаро остался один. Потерял из вида боевых братьев, а на частотах вокс-связи не слышал ничего кроме шипения. Но это его не смутило. В конце концов, он оставался Имперским Кулаком. Он не отступал и не сдавался. Для Итаро крестовый поход никогда не заканчивался. Он упорно шёл – как сам считал – вдоль оборонительной линии "Эгида" и убивал всех врагов на пути.
Итаро не встретил ни воинов Караула, ни солдат из штурмовых полков, видел только обезображенные трупы и подбитые машины. Порой мёртвые тела верных и неверных Императору воинов так густо покрывали землю, что и шага нельзя было сделать, чтобы не вдавить хладное тело в песок. Однако трупы недолго терпели подобное неуважительное отношение. Оживали и первым криком перерождения заглушали даже свист ураганного ветра, который перекрывал гром болтеров и взрывы снарядов.
Впрочем, ни культисты, ни ожившие мертвецы не заслуживали внимания Итаро. Он не тратил на них больше одного росчерка сверкающего пера. Иногда перерубал катаной двух или даже трёх тщедушных противников, которые кричали о таинственном Свете или просто утробно ревели.
Другое дело – сияющие великаны. С ними начинался танец смерти, потому что не было среди этих воителей того, кто бы не владел искусством фехтования. Итаро уже зарубил одного за другим двух таких воителей, оторвавшихся от своих подразделений так же, как и сам Имперский Кулак, и не мог отметить, что будь их трое или даже двое одновременно, то всё бы закончилось плачевно.
– Прими Свет! – проорал культист с тяжёлым стаббером.
Враг внезапно вырвался из серо-коричневой мглы. Он с готовностью вскинул крупнокалиберное оружие. Итаро же согнул ствол стаббера, а потом свободной рукой раздавил культисту голову.
– У-р-р-р, – раздался рокот.
Следом на Итаро вышли ожившие мертвецы. Первый – варвар с татуировкой семиконечной звезды на лбу – подволакивал ногу, перебитую в колене метким выстрелом. Он погиб от шрапнели, смахнувшей половину лица. Второй – техномад уже без всяких отметин на коже, но облачённый в кустарный латный доспех. Ему выпустили кишки, но покойника такая багровая бахрома не волновала. Мертвец упорно шёл на Итаро, вскинув зазубренный топор. Третий противник – космический десантник Караула с расколотой кирасой и оторванной головой.
Стремительными движениями, почти неотличимые по скорости от ветвящихся молний, Итаро отсёк вытянутые руки первого мертвеца, отскочил от зазубренного топора второго, отбросил ударом ноги третьего. Разворачиваясь, снёс локтём голову второму, разрубил первого и не дал подняться на ноги мёртвому воину Караула – расчленил его на шевелящиеся куски плоти. Памятуя о поразительной выносливости сияющих великанов, Итаро старался поступать так со всеми сражёнными противниками.
Итаро различил в серой мгле вспышку и в последний миг уклонился от взмаха стеклянного посоха. Итаро встретился с колдуном, который, занимался тем, что дарил павшим новую жизнь. Чернокнижнику пришлось оторваться от обряда, а поэтому в его движениях Итаро чувствовал злость – слишком уж они были порывистыми, взрывными. Колдун разрезал воздух, а его посох, увенчанный тонкой окружностью с вписанной семиконечной звездой, рассекал даже струи песка, приносимые бурей.