Итаро дышал ровно. Оставался спокойным, безмятежным, бесстрастным, сдержанным… и тысячи слов не хватит, чтобы передать состояние этого воина. Он достиг вершины, с которой смотрел на свою мирскую жизнь отстраненно, и ничто не могло поколебать его решимости.
Дух закалил волю. Воля переполнила жилы. Кровь напитала катану. На Итаро не повлияли ни многочисленные раны, уже полученные задолго до судьбоносного поединка, ни появление двух телохранителей колдуна.
Сияющие великаны на голову превосходили Ангелов Смерти, а появившиеся колоннообразные воители из обсидиана, хрусталя и золота возвышались даже на ними. Одна такая громада удерживала в руках двуручную косу, другая тащила за собой по песку неподъёмный моргенштерн, оставляя борозду на песке.
Итаро понял, что наступило время последней схватки, и пошёл на риск. Он рванулся вперёд, когда колдун завёл посох за спину, чтобы одним взмахом сокрушить Итаро.
Итаро задержал дыхание. Буря стихла для него. Пропал свист, рёв, шум. В этот миг Итаро мог различить каждое дуновение, рассмотреть каждую песчинку из мириада подобных беженцев, переносимых с места на место неистовым ветром. Он познал своего врага и читал его намерения, как открытую книгу. Блики света от пронёсшегося над головой посоха отразились на лицевом щитке десантника, когда он перекувыркнулся, вскочил, нанёс рубящий удар по животу врага, встал в полный рост, развернулся и ударил вслед, по шее колдуна.
Тот ещё сделал пару шагов. Разогнулся. Сначала с плеч съехала голова, а потом и торс упал под ноги чернокнижника, разбившись на звонкие осколки.
Раздался удивлённый вздох, а потом взбешённый рёв. На Итаро набросились телохранители. И если с косарем воин Караула ещё скрещивал клинок, то сопротивляться громаде моргенштерна Итаро даже не пытался.
Оружие исполинов не обладало генератором силовых полей, но светилось потусторонним бледным сиянием.
Итаро принял косу на дол. В брызгах искр перевёл замах на наплечник и ударил свободным плечом в брюхо противника. Итаро взметнул катану в небеса и тут же вернул к земле, но рассёк только рукоять косы, выставленной для защиты. Великан отступил, и Итаро тоже пришлось так сделать, потому что прямо перед ним в песок упал метеор моргенштерна. Великан с кряхтением потянул на себя металлический шар размером с торс взрослого человека, когда Итаро подпрыгнул и оттолкнулся от моргенштерна. Косарь только отбросил обломок своего оружия и не подготовился как следует к такому повороту. Он решил пожертвовать рукой, чтобы защититься от Итаро, но катана перерубила и её, и шлем, глубоко войдя в тело. Вот только уже в следующий миг Итаро и сам оказался в ловушке.
Оставшийся великан взревел и обрушил шипастый стальной шар следом. Итаро не успел выдернуть катану из тела врага, который так и остался стоять, несмотря на широкую смертельную рану. Моргенштерн упал на рассеченного великана, и тот взорвался брызгами ртути и драгоценных камней.
– Нет! – выкрикнул Итаро.
Его катана, его сокровище, распалась на осколки так же, как и враг.
– Умри! – выкрикнул Итаро.
Он смог избежать очередного падения моргенштерна, но нарвался на прямой удар ногой. Великан смял Итаро кирасу так, что костяной панцирь воина лопнул, и острые осколки пронзили внутренние органы.
Слабость навалилась на Итаро. Он попытался встать, но получалось слишком медленно, в то время как великан уже занёс стальной шар над ним.
– Мизуки... я наконец встречусь с тобой, – прошептал Итаро.
Внезапно буря рассеялась. Её прогнало резкое изумрудное сияние, которое морской волной отбросило потоки песка и выстрелы ослепительных молний. Сила взрыва была такова, что подхватывала и уносила не только воителей и с той, и с другой стороны, но переворачивала обломки техники и даже отправляла в полёт боевые машины, что только мгновение назад плевались снарядами и лазерными лучами.
Ещё секунда, и начался отлив. Итаро ещё не до конца пришёл в себя после падения, когда его понесло по барханам обратно к эпицентру магического взрыва.
Тьма наваливалась на воина Караула, когда он разглядел рукоять "Мизуки" в песке. Она стала лучом света, последней надеждой Итаро. Воин пополз к ней, превозмогая боль. Вытянул руку. Всего дюйм. Ещё один...