– Нет… нет! Мизуки! – прохрипел Итаро.
Рукоять катаны с ручьями серого песка потянулась прочь к центру позиций Инквизиции, где ворожил Антуан Велай. Там ослеплял болезненным светом ход в другой мир, очертания которого были искажены как в кривом зеркале. Обломки оборонительной линии "Эгида", боевая техника, кричащие от ужаса штурмовики, "Мизуки"... Портал затягивал всё и всех.
Ещё одна вспышка, и этот переход закрылся.
Катана Итаро пропала навсегда.
2
– Всеотец! Чем его так ударили?! – с поверхности, сквозь толщу воды, прорвался первый голос: резкий, синтезированный.
– Не болтай, снимай кирасу, – прозвучал другой, сухой, спокойный, сдержанный.
– Проклятье, а Лестат-то где?! – воскликнул третий, низкий, глухой.
– Обезумел, – ответил второй.
– Это Жажда, братья, – объяснил первый. – Молите Императора, чтобы он насытился до того, как приле…
Итаро снова провалился в бездну. Тупая ноющая боль била в набат. Стучала в виски. Вырывалась сквозь толстый череп. Руки душителя сомкнулись на горле. Итаро отсчитывал мгновения перед тем, как жизнь окончательно покинет его израненное тело.
Видения наполнили измученный разум.
Скутум лишился чудесного благословения и умирал, раздираемый разными течениями Варпа. Серо-зелёный болотный туман сражался с яркой пурпурной вспышкой под полупрозрачной дымкой и оглушительный хохот безумных богов. Скутум оборачивался то сплющенным диском, то вновь комковался в скальную породу.
– Похоже, новый гемастамен сбоит. Иначе бы он уже давно поправился. Может быть, проклятье? Как считаешь, Геральт? – проговорил третий.
У Итаро не было сил сопротивляться смерти. Его выдернули из видений.
– Я ничего не вижу. Наверное, наш брат был ранен тяжелее, чем мы думали.
– Он потерял "Мизуки", – объяснил первый. – Это тяжело.
Упоминание возлюбленной отразилось болью в груди, как после утопления. Итаро не успел отдышаться, как вновь ушёл на дно с головой. Там на глубине его встретил серебряный диск луны. Нет, не луны…
Итаро увидел планету, застывшую в холодном космосе. Она сжималась и разжималась, принимала самые изощрённые формы, благодаря затейливым механизмам. В одно мгновения эта планета напоминала скелет невиданного животного с бьющимся сердцем в центре каркаса. В другое время распадалась на несколько колец и собиралась в конус.
– Прости, брат, – сказал второй. – Я не сдержался тогда… на Скутуме.
Голос выдержал паузу и продолжил:
– Выбирайся… живи. Живи!
Итаро попытался выбраться из тёмных вод. Попытался найти в себе силы. Однако уже в следующее мгновение он оказался в тени чудовища, что всплыло из бездны и скрыло от звёзд не только воина Караула, но и весь остальной мир. Левиафан обратил последние отблески света в кромешный мрак.
3
Дом Тысячи Огоньков праздновал наступление Нового Года.
Это здание походило на вытянутый тор, сотню колец-уровней, накинутых друг на друга неизвестным небожителем или иным титаническим существом. Весь район Восходящего Солнца состоял из подобных строений, но именно здесь праздник пел, плясал и блестел мириадом цветов, удивляя множеством карнавальных костюмов.
Один за другим вдоль жилых и производственных этажей по внутренним кольцам здания перемещались акробаты, подвешенные на едва заметных тросах. Они прыгали от стены к стене и, каким-то чудом, даже не переплетались друг с другом. Все движения этих артистов, разряженных в традиционные костюмы насекомых, которые никогда не водились на Некромунде, были отрепетированы до самого последнего незаметного штриха.
За артистами следовали тяжёлые площадки, удерживаемые толстыми цепями. В первом круге полуобнажённые музыканты задавали ритм всему оркестру. Они стучали деревянными палками по обтянутым кожей тайко, походили на барабанщиков, вдохновляющих строй солдат на ратные подвиги.
Следом ползла площадка с мастерами струнных инструментов. На ней изящную переливчатую мелодию подкрепляли певцы, прославляющие Бога-Императора.
Любой житель этого огромного жилого комплекса сегодня мог услышать ту музыку, которую хотел. Ярые фанаты даже преследовали по этажам свой любимый оркестр, благо скорость, с которой с крыши спускали эти площадки, была небольшой.
Толпы людей передвигались по Дому: участвовали в карнавале, смотрели на театральные представления уличных артистов, вкушали редкие яства с других уровней и запускали петарды в строго отведённых для этого местах.