Последнее воспоминание – величайшая песчаная буря, вместе с которой на войска Инквизиции вышли таинственные Сияющие Великаны.
Теперь Анрайса окружали не серые дюны ночной пустыни и не тёмные хребты на горизонте, а болото с туманным маревом. Он утопал по щиколотку в вонючей жиже, кишащей червями и тухлым мясом. А на горизонте…
– Что во имя Императора, Сангвиния и святых заступников произошло, Торгнюр?! – воскликнул Анрайс.
Он не отводил глаз от разлагающегося легиона Властелина Разложения. Чумное стадо вопило и приветствовало незваных гостей в своём царстве. Демоны собирались замечательно провести время и полакомиться свежей добычей. Неисчислимые орды нурглингов раскрывали лиловые рты, полные мелких пожелтевших зубов в злорадных ухмылках, и только временами тревожно оглядывались, чтобы не попасть под ноги кому-нибудь покрупнее. Чумоносцы печатали шаг и вскидывали ржавые клинки к бурым небесам, салютуя летающей нечисти, шелестящей веерами крыльев. Громадные черви, слепленные из разлагающихся тел, выныривали из трясины и издавали рёв, от которого кровь стыла в жилах. Рогатые исполины с ногами-колоннами тяжело переваливались в арьергарде этого болезненного войска.
– Что?! Как?! Как мы здесь оказались?! – спросил Анрайс.
Торгнюр проскрежетал зубами и кивнул на холм позади, где уже кипела схватка. Выдохнул:
– Предательство…
2
Они оказались в преисподней. Гуле хватило одного взгляда на окрестности, чтобы решиться на отчаянный шаг.
Она попыталась застрелить предателя.
Однако верный своему наставнику Фердинанд Будейон взмахом механического хлыста обезоружил женщину.
– Мастер, – кровь отхлынула от лица охотников на демонов. – Должна быть причина…
– Причина есть… – произнёс Антуан Велай. – Вы должны понять, что я решился на это во благо человечества. Великий Пожиратель поглотит галактику. И…
Гула не собиралась сдаваться просто так. Она накинулась на нависающую над ней скалу, закованную в силовую броню. Горло Фердинанда закрывал крепкий клинообразный горжет, поэтому она ткнула пальцами в глаза громилы.
– Сука… – рявкнул Фердинанд и отмахнулся кулаком, которым крушил камни.
Гула увернулась, прогнувшись назад. Оттолкнулась на руках и ударила его ногами по лбу, изящно приземлившись рядом уже через мгновение. Последовал отработанный прямой удар в нос, и кровь залила лицо Фердинанда. Он явно не ожидал подобной прыти от Гулы.
Гула выхватила отобранное оружие и отбросила противника парой выстрелов в упор, а потом всадила реактивный снаряд в череп Антуана Велая. Болт снёс лысому старику черепную коробку, но тот словно и не заметил потери.
– Под властью Тёмных Богов человечество будет жить…
Один глаз инквизитора вывалился из черепа, второй дёргался в глазнице, но речь Антуана оставалась связной.
Выстрел.
– Пусть жизнь мучительная и страшная, но эта жи…
Выстрел, выстрел, выстрел.
Гула смахнула голову с шеи тщедушного старика, закутанного в тёмный плащ. Однако звук продолжал идти из нутра порочного существа.
– Я понимаю… сложно смириться с тем, что ты – жертва, поэтому прошу прощения. Вот... уже… совсем близко…
Раздалось утробное рычание, и Гула упала на колени. Страх сковал её по рукам и ногам, будто не было за плечами десятилетий работы, смерти друзей, родителей, детей. Она широко раскрытыми глазами глядела на то, как вздуваются и лопаются брюки Антуана Велая, и мясистые пунцовые корни пронзают песок, который переместился со Скутума в это царство разложения вместе с солдатами и техникой Конклава.
То, что когда-то называло себя Антуаном Велаем, инквизитором Ордо Маллеус, вздёрнуло руки вверх. Пальцы вытягивались всё дальше и дальше. Из фаланг прорастали новые суставы, и вскоре на чумном болоте выросло пышное древо с богатой кроной из тысяч окровавленных ветвей. Раскрылись цветы с удивительными изумрудными стеблями и ослепительно кислотными листьями. Набухли плоды. Каждый из них созрел и стал морщинистой головой Антуана Велая.
– Я прощаюсь с вами, друзья, – раздался хор голосов. – Пусть ваша смерть не будет мучительной.
И если Гула Энлил не смогла найти в себе сил при виде торжества хаоса, то Фердинанд Будейон, наконец, взглянул правде в лицо.
– Нет! Нет, мастер!
Инквизитор выхватил психосиловой клинок, объятый пламенем ненависти, и вонзил его в кору мясного дерева. Послышалось ужасное зловоние и шипение палёной плоти.