Произошло чудо.
Некоторые бури в Варпе напоминают бурлящий котёл. Похлёбка накатывает на стенки, со дна поднимаются и лопаются пузыри. Воздух над котлом играет, переливается, искажая действительность.
Иные подобные явления можно сравнить со вспышкой сверхновой. Вот только если сверхновая выбрасывает в пространство целое море энергии, меняя условия на близлежащих небесных телах и порой зарождая там жизнь, то буря в Варпе, напротив, не приносит в мир ничего хорошего.
Энтропия.
Чистое разрушение.
Буря – стихийное бедствие, постоянно расширяющаяся воронка смерча, жадная природа, которая стремится вернуть мир к тому, с чего всё начиналось, к первозданному хаосу.
Буря в системе Декатта не напоминала ничего из вышеперечисленного.
Никаких пурпурных и фиолетовых оттенков – бледное свечение как у тусклой звезды, на которую смотришь сквозь застиранную простыню.
Никаких головокружительных масштабов. Саван – так эту бурю называли наблюдатели – поглотил всего лишь одну планету.
Никаких ужасающих последствий. Как только Скутум вырвался из слабой хватки Имматериума, к ближайшим звёздам тут же потянулись сигналы не бедствия, но привлечения внимания. Если упростить, они звучали следующим образом:
"Хвала Богу-Императору! Мы снова видим Астрономикон и готовы служить Трону!"
Первым эти сообщения получил разведывательный шлюп типа "Гадюка" под названием "Nox Veneficarum".
2
Единственный источник света в затемнённом зале – рой сервочерепов, в пустых глазницах которых горели свечи. Некоторые кости за долгие годы пожелтели, другие покрылись зеленоватой плесенью, а какие-то вообще скоро развалятся, но создателей пугающих устройств волновала только электронная начинка. Бог-Машина с этими черепами! Смерть и мученичество питают Империум. Техножрецы никогда не испытывали недостатка покойников.
Внимание летучих свечей было приковано к широкому металлическому кольцу в центре зала, внутри которого находилось нечто, напоминающее витрувианского человека. Дюжина механодендритов облепила искусственный торс с разведёнными рёбрами грудной клетки. Не прошло много времени перед тем, как они наполнили туловище разнообразными реликвиями культа Бога-Машины. Торс больше не напоминал выпотрошенную тушу животного, приготовленного целиком на званый вечер. Напротив, с каждым мгновением количество деталей только росло.
К туловищу прикрепили руки и ноги с суставами, способными гнуться в любых направлениях. Спустя мгновение конечности были усилены искусственной мускулатурой, нетипичной и не встречающейся больше почти нигде, кроме мира-кузни Лотиан. Здешние техножрецы подошли опасно близко к черте, за которой начиналась ересь, но пока не переступили её.
На Лотиан часто прилетали те, кто хотел прикоснуться к Тёмной Эре Технологий, кто хотел стать частью таинства и, разумеется, кто мог себе это позволить. Купить техноведьм Лотиана нельзя. Только влияние, только заинтересованность со стороны властных особ мира-кузни.
Механодендриты установили последнюю деталь на каркас, а потом принялись покрывать адамантиевый скелет параарамидным волокном. Следом из-под потолка спустились устройства, напоминающие опрыскиватели. Они придвинулись вплотную к стальному великану и обработали обшивку гелеобразным раствором, который тут же схватывался и превращался в кожу тёмного, почти чёрного цвета. Вскоре вместо грозной боевой машины внутри кольца появилась кукла, кадавр, голем, лишь в полутьме напоминающий человека.
Но работа ещё не завершилась. Опрыскиватели скрылись в специальных пазах, и за работу принялись лазерные скальпели, стальные зажимы, обогреватели и регенераторы.
Заказчик ничего не упоминал о волосяном покрове, но вот глаза, зубы, половые органы и ногти не должны были отличаться по форме и оттенкам от того, чем он когда-то владел.
И вот, наконец, по механодендритам прокатился электрический импульс – искусственный человек вздрогнул в путах, подёргался в попытках освободиться, но быстро успокоился. Крепления тут же с громкими щелчками разомкнулись, и он упал на колени.
Обнажённый исполин оглядел новые руки, используя разные режимы оптических имплантатов – теперь он мог видеть насквозь, препятствия не помеха. Он поднялся и осмотрелся – тьма для него теперь тоже перестала существовать.
Не поднимая головы, в полупоклоне, к заново рождённому человеку подъехал сервитор, чьи ноги когда-то заменили на гусеничный движитель.