– Как вам новые условия? – проговорил Немрод после того, как оторвался от стакана с водой.
– Ничего не изменилось, – произнёс Омар.
Инквизиторы сидели за низким столиком под слабым сиянием потолочных световых лент, в которых половина светодиодов уже выгорела. Впрочем, это никак не помешало "главе" Конклава отомкнуть протез ноги и пытаться привести его в рабочее состояние.
– Сколько бы времени ни прошло, мы всё также на службе Бога-Императора.
Омар прочистил горло и продолжил:
– План остаётся в силе. Свяжемся со штабом и попросим помощи.
– Это всё, конечно, замечательно, но Гуле нужна особая помощь, – сказал Немрод.
– Всё в порядке, – отозвалась Гула, – я не сахарная.
– Насколько хватит лекарств? – не унимался Немрод. – Два месяца? Если то, что говорят местные – правда, то придётся отправить больше одного астропатического сообщения. Плюс ещё время на перелёт…
– Хватит! Я справлюсь. Могу протянуть и без лекарств… некоторое время.
– О чём речь? – спросил Фердинанд.
– Обратная сторона нашей работы. Уж кто-кто, а ты теперь об этом знаешь больше всех… – Немрод добавил спустя короткую паузу. – У Гулы отравление. Очень серьёзное. Именно поэтому моя супруга носит никаб.
– Мне, кстати, тоже понадобится какая-нибудь маска, – сказал Фердинанд, – пока в меня стрелять не начали.
– Тебя под конвоем доставят в карантин после собрания, – проговорила Гула. – Таков уговор с руководством. Ничего не поделаешь.
– Неудивительно, – кивнул обезображенный инквизитор, – но на вашем месте я бы вообще убил меня.
Омар сжал зубы, и на его щеках натянулась искусственная кожа.
– Ты спас мне жизнь. Спас жизнь всем нам.
Фердинанд сбросил капюшон. Если Омар и Немрод уже свыклись с внешним видом инквизитора Ордо Маллеус, то Гула вздрогнула. Ей даже показалось, что витые рога, растущие изо лба Фердинанда, стали толще. Инквизитор быстро восстановил кожу, но та теперь напоминала камень: серо-коричневый оттенок и глубокие морщины, похожие на бороздки и сколы скальной породы. Глаза Фердинанда полностью почернели, а меж острых зубов змеёй двигался раздвоенный бурый язык.
– Посмотрите на меня ещё раз… – обезображенный инквизитор помолчал, пристально глядя на товарищей. – Вы, может быть, и не имели дело с демонами, но как служитель Ордо Маллеус, могу вам поклясться, что они не едины. Твари внутри меня, может быть, и не выгодна была ваша смерть в тот миг. Но в буд…
– Замолчи! – не выдержал Омар. – Я не чувствую в тебе зла! Астартес тоже не смогли сказать точно!
Но Фердинанд не сдавался. Поднялся с места.
– Это непрофессионально, Омар. Твои способности малы. Среди десантников тоже нет сильных псайкеров. А ты позволяешь мутировавшему уроду сидеть рядом с собой!
– Хватит! – Немрод ударил кулаком по столу. – Если ты хорошенько попросишь, Фердинанд, я тебя застрелю. Идёт?
Обезображенный инквизитор опустился на стул и невесело усмехнулся:
– Ну раз так… попытаюсь сделать всё, чтобы вы не переживали о своём решении.
Инквизиторы помолчали несколько мгновений, собираясь с мыслями.
– К слову… – продолжил Фердинанд. – Меня ожидает заключение под стражу и миллион проверок. Это понятно. А вы чем будете заниматься?
– Если Немрод позволит, то я пока на ремонте, – Омар посмотрел на товарища.
Тот кивнул головой.
– Вот и славно, – продолжил Омар. – Перегруппируй войска. Если Астартес ещё могут организоваться самостоятельно, то среди штурмовиков бардак. Не удивлюсь, что в полках закончились офицеры.
– Это ещё ерунда, – отмахнулся Немрод. – Боюсь, что без индоктринации и психостимуляции наши солдаты совсем головы потеряют. Мне самому до сих пор тошно, – инквизитор вздрогнул, – как вспомню… чумное болото.
– Вот и разузнай, есть ли у местных соответствующая техника, пока не случилось ещё одного нервного срыва, – посоветовал Омар.
Немрод кивнул, а потом повернулся к супруге:
– А ты что будешь делать… дорогая?
– А я буду и дальше налаживать отношения с властью Литуаны, – ответила Гула. – Губернатор позвал меня на экскурсию.
3
Исполинские пирамиды сверкали так, будто были выполнены из зеркал, а не из пластали и бронированного стекла. Их вершины терялись среди пышной пены облаков, и казалось, что небесная вата – это нимбы над головами святых. И в самом деле, города-зиккураты заслуживали восхваления, заслуживали звания олицетворения могущества Экклезиархии, всей веры человеческого рода.