– Я сегодня отбываю в Межгранье. Сейчас. Со всеми серебряными локками. На погребение. Да пред преемницей предстать. Останешься за меня. Сколько пробуду там – не знаю. Надеюсь, недолго. Прими на это время дела, – и простёр руки, творя отпирающий знак.
Дэл увидел на столе ещё один, кроме давно уж распознанных им без спросу, приоткрытый кованый ларец с колдовскими свитками. Сколько таких ларцов ещё таилось в этом огромном зале – можно было лишь гадать, однако сейчас это его почти не интересовало. И так столь большое доверие держателя выглядело западнёй. Уезжал, оставляя Крепость на ученика, Аргус часто, только засек так не оголял и ларцов со свитками не раскрывал. Не для отвода ли глаз?
Но нет, старший маг, казалось, не хитрил и ловушек не строил:
– Здесь найдёшь заклинания, что могут понадобиться, пока меня здесь нет. Думаю, справишься. А нет – так Хатиман рядом, со всеми не едет, поможет. Связь со мной – по необходимости, не по пустякам. Приказ в сотнях уже читают, – говоря, отнял от ларца руки, заметил нелады с локтевыми браслетами, снял оба по очереди, удивлённо рассматривая помятых змеек, хмыкнул, потянулся к оружейному ларю, достал другую пару, приладил.
По всему было ясно, что разговор окончен. Но Дэл медлил с уходом. Аргус перебирал резаки. Отобрал три, принялся, подбрасывая, примерять в руке.
– Какие-нибудь указания?
Аргус оторвался от ларя, приподнял брови, будто дивясь, что ученик ещё здесь.
– Подвоха ищешь? Не ищи. Не хочу, понимаешь, там… отвлекаться на Порубежье. Что на моей ты стороне, шибко сомневаюсь. И то ладно, что не на противоположной. Что цангов пропустить нельзя, знаешь, держать будешь. Вот таким раскладом пока и удовольствуемся. Вернусь – определимся.
Ученик не уходил. Смотрел выжидающе.
– Чего ещё ты от меня ждёшь?
– Раз всех магов берёшь, можно ждать интересного развития событий в столице. Мне не хотелось бы остаться в стороне. Я – ри Эль.
– Вот и держи Порубежье! Он не хочет… Я тоже не хочу быть в стороне. Да придётся. Пока. Для того и войско беру, чтоб на интересные события там никто не рассчитывал. Ясно? – Аргус зло вонзил резаки один за другим в край ларя и добавил язвительно, – А если дружка своего захотелось заменить возле венценосной преемницы, так для этого Межгранье не обязательно…
Дэл сдержанно отозвался:
– Сам знаю. Я о другом. Я правильно понял, что для счётов не время? – Аргус кивнул. – Всех боевых магов на Собор ты берёшь вместо Хатимана, ясно. Ясно, чего ждать здесь. У кого мне людей брать, если что?
– Лар даст. – Аргус сгрёб торчащие резаки. – Серша посвящать ни к чему. Лар при нём к Блюдцу и не подойдёт. – Выбрал один из них, приладил в потайную петлю. – Так что гонцом, конечно, дольше, тут загодя надо, чуть ли не сейчас, но вернее. Если Блюдцем – то попозже… А венценосному дому привет от тебя передам, само собой. Сие – политика… Иди, командуй. Можешь не провожать.
Командовать было, собственно, некем. На третьей засеке, откуда, бывало, дюжина за дюжиной взмывали серебристые кварты огненосных дозоров, магов осталось всего ничего. Да и те были необстрелянными новичками. Все сотники витязей и первых-из-старших ухов, правда, оказались на своих местах. Встретили по уставу, но глядели хмуро. Никто не спрашивал, какими перестроениями и колдовскими ухищрениями, случись вдруг бой, создавать видимость наличия всех локков Аргусовой гвардии. Потому что мало ту видимость создать – надо выставить реальный, равноценный огненосному, заслон. Что значит, биться только "вручную", понимали все.
На пятой не хмурились. Здесь и раньше обходились без магов на локках. Стрелковая вольница ухов, располагавшаяся в труднопроходимых для цангов лесах, всегда довольствовалась собственными колдовскими познаниями. Как подозревали на других засеках, познания эти были немалыми – пятую цанги тревожили меньше всего, тогда как на такую же густолесную первую, как и на третью, хранимую, в основном, чухами, пёрли и пёрли без конца. Однако ухи пятой тоже не прохлаждались. И здесь случались жестокие бои. К тому же стрелков отсюда постоянно рассылали по разным засекам и схоронкам – в подмогу. А сейчас все ухи были при деле – навострив самострелы и рассевшись по схоронкам, недреманно бдели. Пичуга сам вынес Дэла к сборному месту – на знакомую крохотную полянку. Илон, бесшумно выступил из зарослей навстречу, приветливо улыбаясь, поинтересовался: