каникул пролетела незаметно, на одном дыхании. Сегодня был предпоследний день. Девочки уже считали часы до вылета домой. Мэри и ее родители грустили и наслаждались последними часами. Валера, как и все каникулы решал какие-то вопросы по работе, сидя в ноутбуке с раннего утра до позднего вечера. – Может быть устроим сегодня прогулку по городу? – спросила Мэри у мужа, присев к нему на колени. – Мэри, ты же видишь, что я занят? Что ты делаешь? – огрызнулся он. – Твоя работа от тебя никуда не денется. – Это и твоя работа тоже. – Вот именно. Я думаю, что если ты на один день вылезешь из компьютера, мы все-таки сможем отдохнуть всей семьей? – Девочки все равно ничего не хотят, засели в комнате и вылезают оттуда только украсть что-нибудь из холодильника. – Так вот, пусть развеются. По Москве же мы гуляли, им нравилось. Они видят тебя, копируют… Ты же любимчик в семье, меня они не воспринимают… – Москву они раньше не видели, а Питер мы изгуляли вдоль и поперек. – Ну и что. Я готова гулять по этому городу снова и снова, хотя выросла здесь. – В чем проблема, Мэри, одевайся и иди гуляй! Вон, родителей прихвати, я уже не могу слушать их нежности и наставления. И объясни им ещё раз, почему я не хочу снова попробовать «сделать» сына, иначе я уже не выдержу. – Да почему ты такой мрачный. Дома ты в работе, на каникулах ты в работе. Ты отдыхать вообще умеешь? – Я отдохнул. – Первые два дня? – Мэри, – он поднял её со своих колен. – Я тебе своё мнение озвучил. Хочешь идти гулять – иди. У меня свои дела, у девочек тоже. Не обижайся, пожалуйста, я люблю тебя! Но меня ждёт работа! – он поцеловал её руку и снова засел в компьютере. Конечно Мэри безумно любила мужа и ценила все, что он делает для нее и девочек. Но он стал таким скучным! Вытащить его куда-то было просто невозможно. Каждый отпуск здесь, он проводил так же, как и сейчас. Дома он мог сходить куда-нибудь с девочками – с ними он всегда готов был проводить время, но не с женой, которой это было так необходимо. Мэри мечтала, что когда-нибудь они выберутся только вдвоем без родителей и детей и проведут незабываемое время. Она наконец сможет высказать ему всё, что у неё на душе: как тяжело вдали от дома в чужой стране, несмотря на то, что она мечтала о такой жизни; как бывает нелегко с тяжелыми характерами девчонок; как ей не хватает того оптимистичного и полного сил Валеры, которого она встретила 12 лет назад… Взгрустнув и погрузившись в раздумья о своём одиночестве, она постучалась к родителям и монотонно позвала их прогуляться. Они сразу же воодушевились и начали собираться. Люди преклонного возраста, а энергии и желаний больше чем в детях. В дверях бабушка поинтересовалась, почему не вышли остальные. Мэри сухо ответила, что у мужа работа, а у девочек интернет-друзья. – Эх, – разозлился дед, – вот молодежь пошла, никаких интересов, уткнуться в свои аппараты и сидят там днями и ночами! Может мне пойти их позвать?! – Не стоит пап, мы прекрасно погуляем втроем, как в старые добрые времена. Они прошли весь Невский проспект, зашли в Эрмитаж, в Кунсткамеру и в Русский музей. Мэри любила Петербург всей душой, и каждый раз проходя по знакомым местам её пробирала дрожь и охватывал необыкновенный трепет. У них с родителями было любимое кафе, маленькое уютное местечко, на набережной канала Грибоедова. Им очень нравилась кухня, приветливые официанты и хозяин, который часто присаживался к ним, как к постоянным гостям, поболтать. Сегодня его не было, отъехал по делам. Зайдя в кафе, обнаружилось что нет и Наденьки – приветливого и чуткого директора кафе, подружки Мэри с детства. Надя, русская красавица: светловолосая девушка с косой по пояс, небольшого роста, худенькая, с большими серыми глазами, пухлыми губами, аккуратным слегка вздернутым носиком и с постоянным легким румянцем на округлых щечках. Иван Петрович всегда сравнивал её с актрисой – Ириной Алферовой, сыгравшей роль Констанции в «Трёх мушкетерах». – Кажется сегодня мне не везет на приятные посиделки, – расстроилась Мэри. – Марусь, не переживай, – приободрил её отец. – Рубен может быть подъедет, а Наденька пусть поправляется, ещё свидимся! – Да уж, когда я жила тут, постоянно болела, – продолжила она своё уныние. – Да и теперь с Надькой только через год увидимся… – Отставить грустить! – отец ударил кулаком по столу, он был военным в отставке, все побаивались его до сих пор сильного как в молодости голоса. Как он рявкнет! Сразу все делали то, что он просит. – Ладно пап. Меня развеселит моё любимое мороженное в форме ежика… Надеюсь его тут ещё подают… – Не подают, значит будет спецзаказ! Официант! Обстановка в кафе была очень приятной. Небольшие светло-коричневые круглые столики были прикрыты ажурными красными салфетками. Подавали тут в безумно красивой элегантной посуде, и сколько не пытал Иван Петрович Рубена, он так и не сознался, где купил такую красоту. На стене висел огромный телевизор, а на стенах великолепные старинные бра с хрусталем. – Жаль конечно, что Валерка с нами не пошел. Опять что ли поругались? – спросила Евгения Васильевна, после того как все сделали заказы. – Нет мам. У нас все хорошо. Просто Валера не любит выходить куда-то, да и работы у него по горло. – Ну ка, не скрывай от нас ничего! Мы же видим, что ты расстроена! – Мам, я правда не скрываю. У нас все хорошо, просто он такой человек. Вздохнув и сделав небольшую паузу, она добавила: «Вы даже не представляете, как я соскучилась по вам и по городу! В Америке все совсем не так…» – Вооот! А помнишь, как ты мечтала укатить отсюда поскорее? А я что тебе говорил? Вот и смотри 358 дней в году на фотографии родины! – съёрничал отец. – Пап, ну зачем ты так. Я же не говорю, что жалею о переезде, я говорю лишь, что скучаю. Когда они пообедали, на улице пошёл ливень. – Типичный Петербург, – вздохнули все. Кафе моментально наполнилось людьми, свободных столиков не осталось. Все пережидали дождь под крышей, в тепле и уюте. Запахло ароматным кофе и булочками, которые здесь пекли сами. За разговорами время летело незаметно. Ливень не кончался до позднего вечера, и когда они зашли в дом было уже начало одиннадцатого. Девочки спали, не хотели уснуть в самолете и опять пропустить весь полет. Валера всё так же сидел в ноутбуке, будто и не вставал вообще. Он отвлекся, только когда почувствовал запах разогретого ужина. – Между прочим, очень вредно поздно есть! Вы же были в кафе, разве там не кормят? – возмутился Валера. – Если вредно – не ешь, сынок! – ответила Евгения Васильевна, убирая 4-ую тарелку обратно в сервант. – Нет, нет, нет! Раз уж ужинать, так ужинать всем вместе! – заулыбался Валерий, закрыв ноутбук и отложив его на подоконник. – Экий хитрюга у тебя муж! – засмеялся Иван Петрович.