Я проморгалась, стоило голосу друга умолкнуть. Я лежала на кровати, лицом кверху, а надо мной был один из телохранителей толстяка. Он как раз расстегнул мою блузку, а корсет уже висел на спинке стула неподалеку.
Встретились глазами. Надо сказать, телохранители у толстяка красивые, даже жалко их стало… Вздохнула, что не укрылось от глаз парня. Пуговица, диаметром меньше наших десяти копеек примерно вдвое, вывернулась из его рук. На этот раз он посмотрел на меня возмущенно-устало. Только три расстегнул, долго, видать, мучается.
По обстановке поняла, что я далеко не в таверне. Бархатный балдахин над головой (чихнула от пыли. И куда служанки смотрят?), Огромное окно в пол стены, красивые шелковые обои, довольно интересный узор на потолке и несколько светильников. Подметила еще тумбы и… Цепи. По всей стене напротив кровати были довольно массивные цепи, но внутренняя часть была бархатной. Та-ак…
Снова чихнула и оборотень так и не сумел расстегнуть пуговицу.
— Жаккар, ты там как?
— Она очнулась. Да что за мелкие пуговицы! Дан, ты свое уже сделал?
— Да. У него важная встреча. Потому визит он отложил на три часа.
— А прошло сколько? — на меня оба скосились довольно странно.
— Десять минут. И не страшно? — Тот, что расстегивал блузку опять глянул в глаза.
— Нет.
— А если мы скажем, что после господина тобой по пользуемся мы?— второй усмехнулся, положив руку на мягкую грудь, сжал ее.
— Не выйдет. — Пояснила, глядя в удивленные глаза: — Господина не будет, значит и вас тоже.
Старший, который и расстегивал пуговки, усмехнулся, а младший провел ладонью по лицу.
— И не таких ломали, а потому… Ты нам нравишься…
— И такая? — Младшенький, который пытался меня поцеловать, отпрянул, а вот старшему было все равно. Цепь, удерживающая руки, лопнула и я вежливо оттолкнула старшего. Он и не особо сопротивлялся, просто как-то грустно вздохнул. Я же отряхнула крылья и приняла обычный облик. Мягко улыбнулась явно перепуганному младшему. Теперь я знала, что они кровные братья с разницей в четыре года. Обращались они в черных пум.
— Ну и зачем это все?
Недалеко в зеркале увидела, что они мне и макияж сделали. Красивый, нужно сказать. И расстегнутая до грани приличия распущенная рубашка мне шла. Кто-то даже сапожки мне заменил маленькими комнатными тапочками. Потянулась, разминая изрядно затекшие мышцы.
— Лучше ложись назад, иначе накажем.
— Малыш, не порть мою любовь к представителям кошачьих. — От моей наглости он захлопал ртом, а вот старший сел на стул и внимательно стал рассматривать меня.
— Дан, не смей. Появиться у нее синяк, а мы без еды останемся.
Парень медленно опустил руку, занесенную для удара.
Минуту было тихо. Жаккар впился в меня взглядом. Причем не в полуоткрытую грудь, а в лицо, выискивая только ему заметные приметы, но, по всей видимости не нашел.
— Кто ты?
— Демон. Огненный демон.
— Если бы я не видел огненных демонов, я бы тебе, может и поверил, но от них пахнет сажей и гарью, а от тебя — кровью. Причем давно засохшей и почерневший. Огненные демоны не могут принимать вторую форму в изурите. Кто ты?
— А был изурит? Я и не заметила… — младший, нагнувшись, принялся нюхать мои волосы. Ненавязчиво его оттолкнула.
— Держи. Выпьешь — ни господина не запомнишь, ни нас. Проснешься через недельку и пойдешь дальше.
— Слишком долго. У меня есть только два дня. Потому увы, но я уйду раньше.
Флакон был не прозрачным, но зелье по бульканью напоминало воду.
—Я хотел как лучше. — Жаккар пожал плечами, спрятал пузырек с зельем в карман кожаной куртки, потянул ко мне руки. — Разденься, иначе всем перепадет.
Я словила его руки.
— Вы тут точно по своей воле?
— Нет. — Ответ прикрывал странную злобу, накопленную с годами.
— А сбежать?. .
— А ты сможешь снять с нас подчинение крови?
— Да. — В голове сразу всплыло заклинание, и я протянула оборотну руку. — Мне нужна кровь.
Жаккар поднял бровь, но отрицательно мотнул головой.
— Очередной розыгрыш?