Дэниель, казалось… расслабился.
Плечи расправлены. Страстное желание быть замеченным испарилось. Безумие внутри него приглушала свобода, которую он здесь обрёл. Возможно, он был не просто психопатом. Возможно, я ошиблась, называя его одномерным (прим. пер.: Одномерный человек представляет собой индивида, попавшего под власть массовой культуры (телевидения, рекламы, комиксов), утратившего способность оценивать свое место и назначение в мире).
Так же, как я сломила Джетро, используя его страсть ко мне и доброту Кеса, чтобы они стали моими союзниками, то же самое я попыталась сделать с Дэниелем.
― Тебе здесь нравится.
Его глаза метнулись к моим.
― Заткнись, Уивер.
― Нет. Я хочу знать. Я полностью в твоём распоряжении, Дэниель. Кат сказал, что я могу спрашивать все, что захочу. Итак, мой первый вопрос о тебе.
Его рот открылся, будто он не мог поверить, что я добровольно начала с ним разговор.
Да.
Посмотри на меня.
Послушай меня.
Почувствуй меня.
Тогда, возможно, ты не попытаешься навредить мне.
Я принимала желаемое за действительное, но, может быть, это поможет.
Точно так же, как с его братом.
― Это что, какая-то глупая шутка?
Я покачала головой.
― Никаких шуток. ― Потянув его за руку, я остановилась в центре лагеря. Большая яма для костра обуглила землю, брёвна служили сиденьями. ― Тебе здесь нравится. Почему?
Его глаза потемнели, но он ответил:
― Потому что вдали от Хоукскриджа.
― Тебе не нравится там?
― Я никогда, блядь, этого не говорил. ― Он снова вспылил.
Я отступила, пытаясь понять, что он имел в виду.
― Однако ты предпочитаешь это место Хоукскриджу… почему? ― Внезапно меня осенило. ― Потому что ты считаешь, что это место принадлежит тебе, а Хоукскридж ― Джетро.
Его рука метнулась вперед, схватив меня за воротник.
― Ошибаешься, сука. Хоукскридж ― мой. Джетро мертв. Помнишь? Застрелен. Обескровлен и погребен.
Я буду хранить свой секрет, пока мое сердце бьется.
Он жив.
Обхватив его запястье, держалась, пока он сжимал мое горло.
― Теперь он твой… если ты будешь хорошо себя вести и следовать тому, что говорит Кат, конечно. Но что-то мне подсказывает, что ты всегда был здесь счастливее. ― Склонила голову набок. ― Почему? Может быть, потому что Бонни далеко? Это не может быть из-за Жасмин. Очевидно, что вы не общаетесь, но она безобидна.
Можно подумать.
Жасмин ужасала меня.
Он не ответил, оттолкнул меня и вытер руки.
Я попыталась еще раз.
― Джетро страдал из-за своего состояния. Жасмин стала инвалидом по непонятной причине. Кеса терпели, потому что он сохранял мир. Но ты… ты… ― я ахнула. ― Я поняла. Ты был зачат по ошибке. Третий сын… ненужная копия, ведь уже есть два наследника.
Внезапно Дэниель взорвался. Ударил меня по щеке.
― Заткнись нахуй. Я. Не. Ошибка.
Я задыхалась от боли, словно поглощенная океаном.
Он мог бить меня. Но не мог отрицать этого. То, как он реагировал, говорило о пережитой истории и вынесенном приговоре. Сколько раз его так называли? Сколько раз это подрывало его авторитет в семье и превращало в злобное существо?
Держась за щеку, я пробормотала:
― Я не говорила, что ты ошибка. Я спросила, не поэтому ли тебе нравится жить здесь. ― Потёрла пылающую кожу. ― Ты его сын. Вы все его дети. Было несправедливо заставлять тебя чувствовать себя хуже, чем они.
― Прекрати этот ебаный психоанализ. Ты ни хрена не понимаешь, о чем говоришь.
Снова схватив меня за запястье, потащил к большой брезентовой палатке.
Я пошла за ним… какой у меня был выбор? Но теперь я лучше понимала своего заклятого врага. Ненависть с самого детства. Неуправляемый темперамент. Возможно, у него не было души, чтобы умолять, но когда-нибудь… он будет. Он был лишь ребенком. Нежеланным ребёнком, который делал все возможное, чтобы его приняли.
От меня не ускользнуло их с Джетро сходство. Единственная разница в том, что Джетро позволил изменить себя, улучшить… повысить самооценку.
― Первым об этом тебе сказал не Кат, верно?
Я не могла заставить себя заткнуться. Но, возможно, это единственный способ понять Дэниеля, чтобы одолеть его.
Он не обернулся, ускоряя шаги.
― Заткнись. Или мне придётся заставить тебя.
― Это была Бонни, не так ли? Это она сказала, что ты ошибка.
Что ты делаешь?