Ульрих с недоумением и разгорающейся тревогой следил за ней, гадая, что происходит.
Кончита склонила голову к плечу, прислушиваясь к чему-то, повела рукой, как бы поглаживая стены и потолок, посмотрела на постояльца.
— Две линии. Ты не пользуешься доверием хозяев.
— Ты о чем? — Ульрих повертел головой, прислушиваясь к своим ощущениям, и до него дошло. — За мной следят? Да фиг с ними! Я ничем криминальным заниматься не собираюсь. А откуда ты узнала о…
Глаза Кончиты вспыхнули.
— Сядь! Поговорим.
Ульрих отшатнулся, ошеломленный.
— Ты чего себе возомнила?! Я же тебя…
— Сядь!
С тонким звоном лопнула одна из статуэток в углу.
Ульрих вздрогнул, отступил, чувствуя, как закружилась голова, сел на кровать.
— Ты… кто?
Лицо гостьи на мгновение стало странным, как бы и не человеческим вовсе. Голос ее тоже изменился, в нем проявились басовитая глубина и выразительная категоричность.
— Неважно, кто я в настоящий момент. Для дальнейших контактов можешь называть меня Посредником. Я представляю собой структуру, которая заинтересована в тебе и твоих связях.
— Служба безопасности, что ли? — скептически хмыкнул Ульрих.
— Не служба. Не перебивай!
С тонким звоном лопнула еще одна статуэтка тролля.
Ульрих невольно поежился, хотя особого страха не испытывал. С одной стороны, происходящее его заинтриговало, с другой — заставляло напрягаться, но не более того. Он чувствовал необычное давление на нервную систему и понимал интуитивно, что столкнулся с силой, которая не потерпит ни ерничества, ни сопротивления.
— Хорошо, Посредник.
— Мы изучили твое личное дело, господин Хорст, ты нам подходишь. Ты умен, решителен, опытен…
— Если не учитывать того, — не выдержал Ульрих, — что опыт есть то, что получаешь, не получив того, что хотел.
— …и способен добиваться поставленной цели, — продолжала Кончита, пропустив его замечание мимо ушей. — Единственная претензия — ты не всегда соразмеряешь свои возможности со своими желаниями.
— Да мне по фигу ваши претензии! — окрысился Ульрих. — Я хотел победить, но ошибся в помощниках.
— Чтобы побеждать, надо выбирать правильного противника, — обнаружила гостья знание пословиц. — Но эту проблему мы поможем тебе решить. Да и остальные проблемы тоже. Согласен работать на нас?
— В принципе, я готов работать хоть на дьявола… — Ульрих бросил взгляд на стены, на потолок. — Вы же сказали, что за мной следят.
— Никто нас не слышит.
— Я подконтролен ЕСИН.
— Мы избавим тебя от контроля.
— У вас такие большие связи? — усмехнулся он. Заметил, как вспыхнули глаза девушки (в голове загудело, будто от удара по затылку), торопливо добавил: — Хорошо, я согласен. Однако хотел бы все-таки услышать, кого вы представляете и что я должен сделать. И, кстати, что получу взамен. Надеюсь, вы понимаете, что за все нужно платить?
— Ты получишь любые кредиты, любую поддержку, контроль над процессами в пределах ваших технологий, вообще неограниченные возможности.
— Карт-бланш, одним словом, — уточнил Ульрих, помедлил, остро глянул на собеседницу, уцепившись за ее последние слова. — Ваших технологий, говорите? Значит, вы… не землянка?
— Мой носитель в настоящий момент — землянка, обыкновенная женщина, я же Посредник инвазеров, искусственная психосистема, созданная для определенной цели.
— Кем?
— Тебе будет достаточно знать, что мы в определенном смысле ваши соседи, хотя и принадлежим к иному типу изъявителей воли.
— Негомики… э-э, негуманоидный тип разума. Здорово! Дело в том, что я ксенолог, долгое время занимался…
— Мы знаем, чем ты занимался. Ты контактировал с моллюскором, что изменило твою психику и энергетику. Есть большая вероятность того, что ты сможешь решить поставленную задачу.
— А я еще не согласился. — Ульрих вздрогнул от последовавшего внутреннего удара по сознанию, заторопился. — Хотя в принципе не возражаю против… э-э, против чего, кстати? Что нужно сделать?
— Надо дестабилизировать социум Солнечной системы таким образом, чтобы Служба безопасности отвлеклась от других проблем и полностью переключилась на тебя.
Ульрих с недоверием глянул на Кончиту, стоявшую перед ним без малейшего движения, как статуя.
— Вы серьезно?
— Не задавай глупых вопросов.
— От каких проблем я должен отвлечь федералов?
— Ты слышал об открытии так называемой Великой Пустоты?
— Нет.
Кончита отстегнула красивую висюльку серьги, протянула Хорсту. На месте серьги тотчас же выросла новая.
— Здесь вся необходимая информация. Изучи ее, составь план действий и сообщи мне.
Ульрих взял необычной формы флэш, повертел в пальцах.
— Как я вам сообщу?
— Просто мысленно позови, я откликнусь.
— То есть вы сядете на мое сознание?
— В этом пока нет необходимости.
— А если я передумаю… вы меня ликвидируете?
— И в этом нет необходимости.
Ульрих сжал челюсти, унимая внутреннюю дрожь. Он вдруг осознал, что ему предстоит сделать, и ужаснулся, и почувствовал восторг одновременно, понимая, что такого шанса отомстить всем врагам у него больше не будет.
— Я согласен!
— Мы не сомневались.
— Разумеется, я все сделаю, — усмехнулся Ульрих. — Но мне нужна полная свобода!
— Ты ее получишь.
— Мне нужны исполнители.
— Конкретно?
— Насколько я знаю, в мире полно всякого рода сект и союзов, борющихся за свою свободу.
— Конкретно.
— Ну, УПАУН, Албанера, Ндрангета, всякие Ордена. Кстати, хорошо бы выяснить, жив ли еще Орден Белого Крыла?
— Мы дадим тебе все связи.
— Что ж… тогда… я посмотрю, что вы мне приготовили.
Глаза Кончиты зажглись… и потускнели, превратились в глаза обыкновенной девушки по вызову, которая ничего не помнила из того, что говорила минуту назад. Она тут же защебетала какую-то чушь.
Ульрих понял, что Посредник неведомых инвазеров покинул своего временного носителя.
— Иди ко мне, — глухо сказал он, торопливо стягивая с себя уник.
Глава 4
ВСКРЫТИЕ ПОКАЖЕТ
Зари-ма грезила с открытыми глазами. Перед ней стояла красивая длинноногая девушка с хорошей фигурой, излишне полная на взгляд Игната, а на девушке играла нежными переливами опала удивительная конструкция, которую трудно было назвать платьем.
— Привет, ма, — сказал Игнат.
Зари-ма оглянулась, ее затуманенные глаза прояснились.
— Игнаша! Проходи, я сейчас закончу.
— Познакомь, — кивнул Игнат на девушку.
Зари-ма показала ему кулачок, он засмеялся и открыл в стене мастерской дверцу бара, достал пластет клюквенно-брусничного морса. Налил в чашку, вернулся к матери.
Зари-ма уже несколько лет занималась моделированием женской одежды, у нее это хорошо получалось, и бренд «Зарима» уже пользовался популярностью в России. Девушка же, стоящая перед ней, была всего лишь видеофантомом, и как только Зари-ма закончила мысленное приглаживание голографической проекции нового платья, фантом безмолвно растаял в воздухе.
Зари-ма заказала улетон с лунным медом, и они с сыном сели друг против друга в уголке помещения, заставленного десятками видеорам с платьями разного фасона.
— Тебе пора жениться, — строго сказала женщина, не потерявшая в свои сорок с лишним лет ни грана красоты и изящества.
— Мам, ты совсем оземлилась, — улыбнулся он.
— Что? — не поняла она. — Оземлилась?
— Стала совсем земной. А ведь родилась на Полюсе Недоступности. Ангел, практически.
— Издеваешься? — свела она брови.
— Ни в коем случае! — вытянул он руки вперед. — Просто пока не найду такую, как ты, не женюсь. Папа сказал, что ты готовишь новую коллекцию?
— Пригласили на весеннее прет-а-порте в Брюссель, — сморщила носик бывшая полюсидка. — Приходится напрягаться.
— Европа, однако, — сказал Игнат значительно, хотя в душе относился к европейским «стандартам» с пренебрежением. — Может, пообедаем вместе?