Она поставила машину на стоянку, и они вошли в ресторан. Сняв плащи в гардеробе, поднялись по лестнице. На самом верху ее одарили букетиком цветов. Лиза поднесла их к носу.
— Пахнут? — спросил Славик.
— Нет, — коротко ответила она.
Он кому-то махал рукой, она тоже улыбалась знакомым, заставляя себя войти в привычный образ. В последний раз, говорила себе.
— Смотри, — сказал он, — кое-кто уже украшен цветами. Хочешь приколоть?
— Нет, — ответила Лиза. Открыла сумочку и бросила туда букет.
Публика была обычная. Те же дамы, с лицами, гладкими от ботокса, — такими они будут примерно полгода, а потом — снова укол. Лиза безошибочно угадывала, кто сделал подкачку геля вокруг губ — от этого пропадают морщины над верхней губой, яснее всего выдающие возраст.
Лиза откашлялась, в горле першило от напряжения, которое становилось все более сильным.
Она поморщилась, в уши лезли бренчащие звуки. Оглянулась и за роялем увидела тощего мужчину с голым черепом. Мог бы потягаться с итальянским футбольным судьей, которого называют главной лысиной планеты, подумала Лиза, и ее отпустило. Даже хотела сказать об этом Славику, но тот искал кого-то глазами, и она не стала отвлекать его.
Пахло смесью духов, туалетной воды, а гул голосов стал еще более назойливым, чем дребезжание рояля.
Она села рядом со Славиком в красное кресло. На крошечной эстраде менялись люди, они что-то произносили, но Лиза ждала, когда наконец услышит о книге.
И о ней заговорил своим бархатным голосом Андрей Борисович.
— Моя книга — шедевр японского вкуса... Вы сами убедитесь в этом, когда попробуете «кацуо но татаки», друзья, — уловила Лиза и увидела эти слова на экране своего компьютера: «Сарда. Жарится на рашпере...» — Вы попробуете «ницукэ», — продолжал он, — рыбу, приготовленную на медленном огне. Изумительно сладко-соленое блюдо. «Цукудани» по нежности не уступает женской... гм... плоти. Это рыба, сваренная в соевом соусе, сладком саке мирин и сахаре. Вы отведаете ее с рисом...
Лиза искоса поглядывала на мужа. Так когда же она услышит его имя?
— Более того, — говорил Андрей Борисович, — эти блюда покажутся вам еще вкуснее, когда вы увидите, как я вам их подам! В отдельном кабинете. В полночь. Тем, кто готов ждать. А теперь закусите здесь, чем Бог послал. — Он сделал широкий жест в сторону накрытых длинных столов.
Гости потянулись к угощениям, среди которых были обычные фуршетные хрустящие хлебцы с тмином, бутерброды с рыбой и икрой, персики, нарезанные кусочками, яблоки, вино, водка, соки.
— Славик, у вашей жены такие замечательные глаза, что в них можно утонуть. — Мужчина облизал сизоватые губы и слизнул крошку от финского хрустящего хлебца, обсыпанного тмином с красным перцем. Глаза навыкате сузились и стали похожи на глаза кота, который наблюдает за аквариумом с рыбками. Если на этого кота взглянуть через стекло аквариума. — Они словно покрыты зеленой тиной, этакое болотце, в которое можно смотреть не отрываясь. А потом нырнуть и утонуть...
Славик засмеялся:
— Да, мне они тоже нравятся. — Он взял бокал с итальянским вином, а правой рукой обнял Лизу за плечи. — Я тебе говорил об этом, правда, дорогая? — Слегка нагнулся и заглянул ей в глаза.
— Много раз, — кивнула Лиза и поморщилась, высвобождаясь из объятий.
Славик отвел ее подальше и насмешливо бросил:
— Старый пер...
— Т-с-с... Сам говорил, у всех уши, как локаторы.
— Понял.
— А кто он? — спросила Лиза.
— Этот дедушка воображает себя японистом, — он насмешливо фыркнул. — Вынырнул из тех времен, когда можно было изучать Японию, не выезжая дальше Малаховки. Знала бы ты, с какими ошибками он пишет...
— По-японски?
— По-русски тоже.
— Брось, — она фыркнула, как котенок, хлебнувший лишнего из миски, и закашлялась — крошка от хлебца попала в дыхательное горло.
— На, запей, — он протянул ей свой бокал. В нем было белое итальянское вино.
— Сейчас, — Лиза обратила к нему прослезившиеся глаза, — ошибки легко проверить на компьютере.
— Не удивлюсь, если он не знает, что с ним делать.
— С чем? Или с кем? — не понимая, переспросила она.
— С компьютером.
— Так чем же он занимается?
— Выпускает альманах, посвященный Японии.
— Ну да? — выдохнула Лиза. — И что?
— Хорошо продается. Что он умеет делать, так это продавать.
— Он предлагал тебе поработать на него? — Лиза пыталась вычислить причину интереса Семена Ильича к ее глазам.