Все эти наставники после своей смерти получили высокие посмертные титулы, вызвав большую зависть других сторонников монархии. Все, что они хотели получить от меня, они получили, и все, что хотели дать мне, дали. Что же касается моих успехов, то хотя во дворце и не было экзаменов, но в тот год, когда мне было двенадцать лет, произошло "суждение о моей лояльности", которое очень обрадовало моих наставников.
В тот год умер князь И Куан. Его домочадцы подали прошение с просьбой о присвоении ему посмертного титула. Департамент двора прислал мне свои предложения. Обычно в таких случаях мне следовало советоваться с наставниками, но в те дни я был простужен, отсутствовал на уроках, и потому мне самому пришлось принять решение. Просмотрев присланный список, я недовольно отбросил его в сторону, взял лист бумаги и, написав ряд оскорбительных слов, например "бред", "урод" и т. п., отправил обратно в Департамент двора. Через некоторое время пришел отец и, заикаясь, сказал:
— Император до…должен помнить, что князь относится к им…императорской фамилии. Мо…может, напишете другие…
— Как же так? — сказал я твердо и решительно. — И Куан получал от Юань Шикая деньги, уговаривал императрицу отказаться от правления. Двести с лишним лет правления Цинской династии оборвались от руки И Куана. Как же можно давать ему хорошие посмертные титулы?
— Хорошо. Хо…хорошо. — Отец закивал, вынул заранее написанный листок бумаги и подал его мне: — Тогда, может, согласитесь с этим — иероглиф "сянь" с ключом "собака"…
— Не годится! — Я понял, что он хочет меня провести вокруг пальца. Да и наставников не было рядом. Это мне показалось обидным, я от волнения и злости заорал со слезами на глазах: — Даже иероглиф "собака" не подойдет! Никакого титула не дам!..
На следующий день в классе я рассказал обо всем Чэнь Баошэню. От радости его глаза превратились в щелки, и он не переставая нахваливал:
— Император правильно поступил! Князь хотя и мал еще, но достоин быть Сыном Неба!
Члены Академии наук в конце концов предложили иероглиф "ми". Я предполагал, что это "плохой" иероглиф, и согласился. Позднее из книги Су Сюня "Изучение посмертных титулов" я понял, что меня обманули, но было уже поздно. Однако спор с отцом, о котором мои наставники повсюду рассказывали, вызвал волну одобрения среди приверженцев монархии.
Евнухи
Описывая мое детство, нельзя не упомянуть евнухов. Они присутствовали, когда я ел, одевался и спал, сопровождали меня в играх и на занятиях, рассказывали мне истории, получали от меня награды и наказания. Если другим запрещалось находиться при мне, то евнухам это вменялось в обязанность. Они были моими главными компаньонами в детстве, моими рабами и моими первыми учителями.
Я не могу точно сказать, когда началось использование евнухов в качестве слуг, но зато знаю день, когда оно прекратилось. Случилось это после Второй мировой войны, в тот день, когда я в третий раз полетел с императорского трона. В то время евнухов насчитывалось, вероятно, меньше, чем когда-либо, — всего около десяти. Больше всего евнухов, как говорят, было в эпоху Мин (1368 — 1644 годы) — 10 тысяч человек. Хотя в эпоху Цин количество евнухов во дворце и было ограничено, все же при императрице Цы Си число их превышало 3 тысячи человек. После Синьхайской революции многие евнухи оставили дворец. В "Льготных условиях" отречения членов Цинской династии был пункт, запрещавший принимать на службу новых евнухов, однако Департамент двора негласно нарушал этот запрет. По списку — я узнал о нем совсем недавно, — датированному первым и вторым месяцами четырнадцатого года правления Сюаньтуна (1922 год), во дворце насчитывалось еще 1137 евнухов. Два года спустя, после моего приказа о роспуске евнухов, их осталось около 200 человек, в основном обслуживавших императорских наложниц и мою жену (кроме евнухов, они имели около сотни дворцовых служанок). С тех пор в число слуг входили небольшое количество стражи и называвшиеся "сопровождающими" слуги-мужчины.