— Хорошо, Антон Аркадьевич.
— А теперь, Танечка, разрешите мне вызволить этого молодого полковника из карантина. А то ведь запекут его в какую-нибудь конно-пулеметную команду. Будьте и для него ангелом-спасителем. Убедительно прошу вас об этом. Ответственность беру на себя.
Таня внимательно посмотрела на генерала и скупо кивнула:
— Завтра с утра, Антон Аркадьевич, не раньше.
— Сдаюсь, сдаюсь, — шутливо поднял руки генерал. — Ваши строгие порядки я хорошо помню еще по екатеринодарскому госпиталю. Но именно им и вашим умелым рукам, Танечка, я обязан своим скорым выздоровлением… Лизонька так и говорит: «Если бы не Танюша, еще неизвестно, чем бы все кончилось…» Ну, что ж, наша непреклонная Татьяна Константиновна, тогда разрешите нам с полковником Наумовым побеседовать в вашем кабинете.
— Это можно, Антон Аркадьевич, — улыбнулась Таня.
В небольшой комнатушке стояли массивный стол, кресло и три венских стула. В углу на этажерке — в керамической вазе букет свежих роз и флоксов.
Генерал грузно опустился в кресло и жестом пригласил Наумова сесть к столу.
— Вы, Павел Алексеевич, не думайте, что сразу-таки обрели мое расположение, — сказал он. — То, что я вот так заинтересованно… В кавалерии да и в пехоте опытных кадров — пруд пруди. А в органах снабжения их нехватка превеликая.
— Господин генерал, я буду рад приступить к исполнению служебных обязанностей в любой должности, — с готовностью предложил полковник.
— Что вы, голубчик, на должность не сразу… Формальности, знаете ли, разные. Эти контрразведчики в каждом прибывшем видят большевистского шпиона. А кто назначается для работы в крупных штабах, того проверяют особенно. Изощряются, знаете ли, каждый на свой вкус.
— Я понимаю необходимость проверки, но пребывать в праздном безделье в то время, когда другие работают на пределе человеческих возможностей…
— Могу успокоить вас, Павел Алексеевич. Пока оформляется допуск, вы будете выполнять мои личные поручения, казенного характера, разумеется. Как видите: Богнар — не бог нам. — Генерал улыбнулся нечаянному каламбуру.
— Благодарю вас, ваше превосходительство.
С этого момента беседа вошла в русло конкретных дел. Домосоенов рассказал Павлу Алексеевичу о предстоящей работе, об особенностях снабжения войск в условиях отсутствия собственной военно-экономической базы, о недостатке транспортных средств, о преступно низкой производительности погрузочно-разгрузочных работ…
— К великому сожалению, история ставит перед нами слишком много проблем, но прискорбно мало выделяет средств для их решения.
— Ваше превосходительство, мне представляется, что военно-экономической базой нашей священной борьбы является экономика всех стран Согласия. Ведь, в сущности, мы являемся их передовой ударной группировкой. В этом смысле наш военно-экономический потенциал мощнее, чем у Советов.
— Позвольте заметить вам, дорогой Павел Алексеевич, что армия способна побеждать только отечественным оружием.
— Истинные патриоты России, господин генерал, готовы использовать любые средства для борьбы до конца.
Генерал поморщился и, внимательно глядя на Наумова из-под густых с проседью бровей, сказал:
— Надо драться, но не обманывать себя. Русские люди слишком склонны быстро переходить от отчаяния к радужным надеждам, часто необоснованно. — Он медленно, устало поднялся, удерживая Наумова жестом на месте. — Прошу вас, Павел Алексеевич, как только устроитесь, поезжайте на Графскую пристань. Там надо организовать отправку грузов в Феодосию, для британских пулеметных курсов. Именно организовать. Работы на пристани вообще ведутся из рук вон плохо.
— Ваше превосходительство, на мой взгляд, там необходимо…
Генерал поднял руку:
— Ох уже мне эти энтузиасты!.. Сначала, батенька мой, побывайте там, присмотритесь, а уж затем продумайте, что необходимо сделать.
— Наша команда, господин генерал, выгружалась на Графской пристани, выгружалась недопустимо долго, и я имел возможность присмотреться.
— Любопытно, любопытно. Вот уж поистине: пришел, увидел, победил. Ну-с, что же вы там увидели, батенька мой? — Густые брови генерала приподнялись, выражая интерес и внимание.
…Утром генерал Домосоенов позвонил начальнику контрразведки и попросил ускорить оформление допуска к секретной работе на полковника Наумова.
— А вы, Антон Аркадьевич, его хорошо знаете?
— Познакомился только вчера вечером, но, смею вас заверить, достаточно хорошо. Кстати, дорогой Ференц, я уже поручил ему руководство работами на Графской пристани. Видимо, завтра он и начнет…