Несколько мгновений я пребывал в растерянности.
«Что могло понадобиться этой женщине от меня?» – пронеслось в голове. Ответ вроде бы напрашивался сам собой, но тут незнакомка нарушила молчание.
– Здравствуй, – медовым голоском пропела она. – Я уже давно наблюдаю за тобой.
– Приятно слышать, – сказал я, стараясь получше разглядеть собеседницу. – Можешь не тратить время, я сегодня не ищу спутницу.
– За кого ты меня принимаешь! – с деланным возмущением воскликнула она. – Я не какая-нибудь уличная девка!
– Тогда что тебе нужно? – спросил я, на всякий случай убирая со стола золотые и серебряные монеты, которые мой друг изволил предъявить трактирщику в доказательство своей платежеспособности.
– Ты меня заинтересовал, – пожала плечами она. – Ты не похож на других людей в этом трактире. В тебе есть что-то особенное.
– Возможно, что я еще трезв и от меня не несет чесноком, как от большинства здесь пирующих. Согласен, это делает меня более притягательным собеседником, но я не понимаю…
Я запнулся и замолчал, мне наконец удалось различить черты этой женщины. Хотя правильнее было бы назвать ее девушкой – на вид ей нельзя было дать больше двадцати лет. Аккуратно завитые каштановые локоны струились из-под капюшона, который покрывал ее голову, при этом не скрывая молодого и привлекательного лица. Пальцы незнакомки украшали два золотых перстня, а запястье обрамлял браслет с драгоценными камнями – непозволительная роскошь для обычной горожанки. Да, моя собеседница была великолепна во всем, однако ничто не могло сравниться с дивной красотой ее изумрудных глаз, которые приковывали взор.
Я запнулся и замолчал.
«Что за вздор я несу? – пронеслось в моей голове. – Эта девушка, судя по всему, из благородной и богатой семьи. Видимо, она нашла во мне человека своего круга и просто желает поговорить. Но что за странное место выбрано для знакомства?»
Незнакомка быстро заметила мое смущение и залилась смехом.
– Почему ты замолчал? – кокетливо проговорила она. – Продолжай.
Но я не мог совладать со своими чувствами и не сказал больше ни слова.
– Быть может, ты хочешь побыть в одиночестве? – спросила она, с улыбкой разглядывая мое лицо. – Но позволь я отниму у тебя совсем немного времени.
Девушка окликнула трактирщика, и тот сразу же принес нам вина. При этом, как я заметил, он обошелся без своего привычного ворчания.
– Пусть эта бутылка станет моей платой за то время, что я украду, – смеясь, объявила она.
Разве можно было возразить ей? Своим обаянием она могла обезоружить любого мужчину, и мне не довелось стать исключением. Я не сводил с нее глаз, а в голове моей то ли от выпитого, то ли от красоты, царил настоящий хаос.
Когда вино уже плескалось в наших бокалах, она произнесла:
– Возможно, тебя несколько удивляет и смущает мое поведение, но не торопись с выводами. Кто знает, может быть, наше знакомство однажды спасет тебе жизнь? Я ведь знаю о тебе уже достаточно много, Константин.
«Имя она могла услышать из нашего с Джакобо разговора, сидя неподалеку», – успокоил я себя и спросил:
– И кто же мог рассказать обо мне?
– Кое-что мне удалось узнать, внимательно наблюдая за тобой, – ее глаза блеснули во мраке. – Мимика, жесты, манеры и многое другое могут поведать о человеке лучше любых слов.
– Это мне известно, но много ли можно узнать таким образом?
– Достаточно, но далеко не все, – признала она. – Остальное я прочитала в твоих глазах.
– Глаза часто лгут.
– Но только не мне, – серьезно проговорила девушка. – Через них я умею видеть душу человека и его воспоминания. Твое прошлое предстает передо мной сейчас как на ладони.
Она была слишком очаровательна, чтобы оторвать от нее взгляд, и я слушал ее, хотя не верил ни единому ее слову.
– Может быть, тогда расскажешь все, что знаешь? – предложил я, стараясь не глядеть в ее завораживающие глаза, которые обжигали и манили одновременно.
Девушка мягко обхватила руками чашу с вином, однако подносить ко рту не стала.
– Что ж, изволь, если тебе этого так хочется.
Ее глаза сверкнули в темноте, и мне показалось, будто холодная рука стиснула мое сердце.
– Ты грек, получивший имя в честь своего дальнего родственника, который, вероятно, даже не знает о твоем существовании, – изрекла она. – Твоя семья богата и влиятельна, однако очень несчастна, и виной тому человеческая зависть. Пока все верно?
– Об этом догадаться несложно, – с некоторым разочарованием проговорил я. – Мой акцент выдает греческое происхождение, традиция называть детей в честь родственников довольно распространена, одежда и оружие явно куплены на собственные сбережения, и бедняк не может себе этого позволить, а если бы в моей семье было все спокойно, разве стал бы я покидать родной дом? Пока твои догадки основываются лишь на обычной логике, хотя я и оценил твою проницательность.