Раздавшийся ближе к вечеру телефонный звонок оторвал Пенни от изучения покупок, совершенных утром.
- Привет. Это вы. Пенни?
- Да. - Пенни улыбнулась, сердце ее сжалось от звука его голоса, в котором звучали, смешиваясь, французский и американский акценты.
- Это Кристиан Муро, - донеслось из трубки. Чувствовалось, что Муро тоже улыбается. - Вы не передумали насчет сегодняшнего балета?
- Нет, - промолвила Пенни и прижала ладонь к груди, чтобы унять биение сердца.
- Прошу прощения, что не смог сам позвонить вам вчера. Я был в пути, возвращался из Парижа.
- Да, Уолли говорил. А когда вы приехали?
"Господи, Пенни, такой момент, а ты говоришь банальности!" - подумала она.
- Вчера, поздно ночью. Вы, наверное, озабочены выбором наряда на вечер?
Пенни захотелось рассмеяться, потому что только француз мог задать такой вопрос.
- Да, до некоторой степени, - призналась она.
- Что-нибудь элегантное, но простое, - посоветовал Кристиан. - Уолли отвезет вас в Канны. Встретимся около семи, я буду в вестибюле "Грей д'Альбион". Знаете этот отель?
- Конечно, знаю.
- После балета состоится вечеринка, - сообщил Кристиан. - Хореограф мой друг. Вам завтра утром надо рано вставать?
- Не очень, - ответила Пенни и подумала, как же она доберется домой, если в Канны ее повезет Уолли. Однако сейчас ее это не особо волновало.
- Voila! <Вот так! (фр.).> - Кристиан рассмеялся. - А се soir.
- А се soir, - повторила Пенни, и на этом их разговор закончился.
Смеясь про себя, хотя и не совсем понимая чему, Пенни вернулась к своему занятию и осмотрела платье, которое ей помогла выбрать Мариель. Самое то. Простое, но элегантное. Мариель ее не подвела. Приложив платье к телу. Пенни повернулась и взглянула в зеркало. Платье было темно-синим, почти черным, с бархатным лифом, пуговицами до бедра и блестящей шелковой плиссированной юбкой почти до колен; вырез не слишком глубокий, рукава длиной до локтя из того же шелка, что и юбка.
Свободной рукой Пенни взбила волосы и подумала, стоит ли ей надевать его. Решив, что все же не стоит, она отбросила платье в сторону и оглядела себя в зеркало.
Сердце у нее замерло. Да, бедра стали лучше, чем прежде, значительно лучше, но все же ей не удалось полностью согнать с них жирок. Далее взгляд Пенни переместился на тревоживший ее холмик живота. Кожа живота была кремово-белой, мягкой и приятной на ощупь, но никакие упражнения не помогли сделать живот плоским. Слава Богу, по крайней мере талия вернулась к прежнему размеру, с нее исчезли все эти ужасные жировые складки. Подняв глаза выше. Пенни внимательно осмотрела груди с пухлыми, розовыми сосками и бледно-голубыми прожилками под полупрозрачной кожей. Повернувшись боком, она проверила, насколько они торчат, хотя и не была уверена, что такие большие груди, как у нее, могут на самом деле торчать. Однако их нельзя было назвать обвислыми, и как бы там ни было. Пенни всегда считала эту часть тела одной из самых привлекательных в своей фигуре.