Эльф повернулся, неуклюже, неловко, будто забыл, каково вообще - двигаться. В нём уже давно не было присущей эльфам плавности и грации, его движения были резкими, неожиданными, будто он плохо управлял своим телом.
На самом деле он действительно не очень хорошо управлял своим телом, однако было большой ошибкой считать это слабостью.
У Ренрелла была мертвенно-бледная, сероватого оттенка кожа, тусклые светлые волосы с запутавшимися в них листьями, веточками и прочим лесным мусором, и тускло-серые, подернутые дымкой глаза.
Его тело и не думало разлагаться, как у какого-нибудь низкоскоростного зомби. Однако оживить эльфа вновь по-настоящему вышло бы лишь при вмешательстве божественного чуда: его тело, переполненное энергией смерти, просто не видело необходимости возвращаться в исходное состояние. Ему не нужно было дышать, есть и спать, и потому практически все внутренние органы эльфа атрофировались. Даже думал он, как бы странно это не звучало, не мозгом, а своей энергетической составляющей. Тем, что маги обычно называли аурой.
Руки эльфа дрогнули, и послышался лязг ударившегося о камень металла.
Руки Ренрелла были закованы в кандалы. Это выглядело так, будто он разорвал приковывающие к стене цепи и сбежал из заточения. Может, так и было на самом деле - как помнил Мастер, Ренрелл никогда не любил украшения подобного рода.
Между звеньями двух длинных цепей, свисающих с металлических браслетов кандалов, успели прорасти корни кустарников и деревьев: это лучше всего говорило о том, сколько времени эльф неподвижно просидел здесь. Невозможно много для обычного человека, но сущий пустяк для нежити, тем более нежити эльфа - этот народ и при жизни отличается великолепным терпением. И если Ренрелл ждал именно его, Мастера, то он мог неподвижно сидеть на этом камне ещё несколько столетий.
Ренрелл как-то неловко полусполз-полусвалился с камня, качнувшись так, будто у него кружилась голова. И в следующий миг он одним прыжком оказался прямо перед Мастером, встав на одно колено; лишь цепи взметнулись, вырывая и разбрасывая вокруг комья чёрной земли и вырванные к корнем алые лилии.
- Приветствую вас, мой господин. - Произнёс Ренрелл, опустив голову. Его голос был тих и похож на скрип плохо смазанного механизма, в нём совершенно ничего не осталось от присущей эльфийским голосам мелодичности.
Мастер немного удивился тому, что Ренрелл все ещё не потерял мыслительные способности и воспоминания. Он все же не был личем-некромантом, и без контроля создателя он не смог бы долго сохранять свою разумность.
Однако Ренрелл сохранил, судя по его странному для "свободной" нежити поведению.
Хотя стоит ли удивляться? Ренрелл и без того был феноменом.
- Что ты здесь делаешь, Ренрелл? - спросил наконец некромант, жестом велев эльфу подняться.
Ренрелл, издалека казавшийся хрупким и тонким, на самом деле был даже выше своего создателя. При жизни этот эльф был воином, не имеющим дел с магией, и тем парадоксальней был сам факт его существования: создать лича из не-мага невероятно сложно, и ещё сложнее удержать его разум от распада. Не зря же даже среди высшей нежити так мало видов, способных на самостоятельное мышление.
- Я ожидал вашего возвращения, господин. - С каждым новым словом голос Ренрелла становился все лучше. За время ожидания он просто отвык разговаривать.
- Я не отдавал тебе такого приказа, Ренрелл.
Туманные глаза Серого Генерала решительно смотрели в лицо создателя. Совсем нетипично для нежити, которой недоступна большая часть эмоционального спектра.
- Я сам хотел этого, господин. - Нежить, конечно, могла подниматься из-за собственного желания выполнить что-то, что не успела при жизни. Но обычно это была жажда мщения, а не желание продолжить служить.
Эти эльфы такие странные существа...
- Лишь поэтому ты вновь восстал из мёртвых? - решил все же уточнить Мастер.
- Технически я не умирал во второй раз. Вы разрушили лишь управляющий поводок, само заклинание, поддерживающее моё существование, осталось. Его не нужно даже подновлять. - В тихом и безэмоциональном голосе Ренрелла слышался даже намёк на гордость.
- И ты хочешь, чтобы я восстановил этот поводок? - хмыкнул Мастер. - Не лучше ли будет тебя упокоить? Такое состояние противоестественно самой твоей природе.
- Мне больше нет хода в Великий Круг Перерождения, и я не хочу видеть этих ушастых даже в загробном мире. Лучше я проведу вечность с вами, господин, чем мучаясь неприкаянной душой. - Эльф попытался улыбнуться, но его лицевые мышцы были слишком непослушны, и получившаяся гримаса могла бы довести ребёнка до слёз. Но Мастер все равно оценил попытку.