Её губы скользят по моей щеке, приближаясь ко рту и я понимаю, что борюсь с желанием, зародившемся глубоко внутри меня.
— Фэйт, я не могу.
Касаясь губами моих, она выдыхает:
— Можешь.
Крепко стиснув челюсть и неравномерно дыша, я пытаюсь заставить себя отстраниться и посмотреть ей в глаза.
— Ты же знаешь, что это неправда.
— Правда, — она пристально смотрит мне в глаза. — Я видела вас, — продолжает она, прижимаясь сильнее. Как только она положила руку мне на грудь, внутри меня будто взорвалось множество фейерверков. — Я видела тебя в её постели. Ты целовал её.
Моё сердце замерло. Каждое нервное окончание в моем теле в любую секунду готово взорваться. Чёртовы гормоны.
— Ты не должна была видеть этого.
В её голосе слышится жёсткая нотка, когда она, опустив руку, замерла возле меня.
— Наблюдать за этим — было моей работой.
Отчаяние образовало воронку в моей груди и, кажется, будто тяжесть всего мира давит на неё, угрожая разнести в пух и прах.
— Это не должно было произойти. — Но я так этого хотел. Я хотел большего, чем просто поцелуи. Всю её хотел.
Фрэнни.
Вспомнив о Фрэнни в моих руках, все накопившееся за это время разочарование грозило перерасти в настоящую бурю. Мышцы настолько напряжены, а кожа прямо покалывает от жара. Все мое тело изнывает от потребности, упорной и невыносимой.
— Габриэль, пожалуйста, — Фэйт ближе подходит ко мне, по ее щеке медленно стекает слеза. — Поцелуй меня также, — её губы двигаются по моей щеке, приближаясь к губам, — представь, что я это она.
Я чувствую ее теплые и влажные слезы на своем лице. Кожа гладкая, как шелк. А дыхание — частое и горячее. Я закрываю глаза и делаю глубокий вдох, пытаясь противостоять чувствам, которые не могу контролировать.
В следующий момент её губы накрывают мои.
Где-то глубоко в моем сердце вспыхивает ненасытное желание и я притягиваю её ближе, буквально прижимая к себе, жадно поглощая своим поцелуем — нуждаясь в ней так сильно, как никогда раньше.
Она перемещается на мои колени и я чувствую, как ее тело буквально вжимается в мое, лишая меня способности дышать. Её губы двигаются с моими в унисон, а руки гладят мою спину, прижимая меня еще ближе. Назад пути нет. Я тону в ней.
На миг её губы оставляют мои, и я судорожно пытаюсь вдохнуть воздух.
— Фрэнни, — прошептал я.
Она замерла, и время остановилось — как только я понял, что произнес.
— Ну, разве это не чудесно.
Звук голоса Аарона заставил Фэйт соскочить с моих колен.
— Аарон, — говорю я, поднимаясь с дивана и поворачиваясь к нему. Я безуспешно пытаюсь успокоить свое колотящееся сердце и сфокусироваться на нем. — Где девочки?
— Наверху, — широко ухмыляясь отвечает он.
— Фэйт, не могла бы ты подняться и составить им компанию?
— Как пожелаешь, — произносит она с потемневшими глазами и голосом, резким и холодным, будто стальное лезвие.
Она задерживает на мне взгляд еще на мгновение, в её глазах отразились боль и обида, которые она безуспешно пытается скрыть. Наконец, она поворачивается и исчезает за углом дома, и спустя какое-то время я слышу голос Даниэля у входной двери.
— Как пожелаешь, — возбужденно повторяет Аарон, посматривая в сторону ушедшей Фэйт. Он осматривает меня с головы до ног. — Оу, ты слегка … с Фэйт. — Посмеивается он над своей жалкой попыткой остроумия. — Это становится весьма интересным.
— Аарон, это не твоя забота, — говорю я, но отвращение к себе снедает меня заживо, заставляя чувствовать тошноту. Не могу понять, почему же Мстители еще не пришли за мной. Я ведь уже не принадлежу Небесам.
— Какая же польза от павшего? — Он задумчиво постукивает пальцем по виску. — Звучит, как злоупотребление служебными обязанностями. Может ты назовешь это, сексуальным домогательством? — Он снова смеется. — Этот демон на самом деле влияет на тебя. Нужно будет послать ему подарок в знак благодарности.
— Ты закончил? — спрашиваю я, складывая руки на груди, пытаясь взять себя в руки.
— Габриэль, просто продолжай поддаваться искушению и с тобой будет покончено. Как все-таки замечательно, что ты так близок с падшими, потому что очень скоро ты к ним присоединишься и я займу твое место.
Внезапно ненависть к себе вырывается наружу и я просто выплескиваю всю злость на него.
— Да ты даже не можешь выполнять свою работу. Не оставляй Мэгги одну пока Мархосиас или любой другой демон поблизости.
— Да, о похотливый наш, — даже исчезая, ухмылка не покидает его лицо.
Я опираюсь о дом и потираю свои ноющие виски, ощущая слабость во всем теле, будто после поражения.