— Передайте, что мы с радостью воспользуемся его гостеприимством, — к моему удивлению, выпалила Сара.
— Так и скажу, — с гордостью отозвался сынок. — Не думайте о нем плохо. Отец — хороший человек. Мама умерла, когда я был еще младенцем, вот папа и утешается с теми, кто согласится. Очень удачно, что он не видел вас, сеньора, иначе с ним приключился бы сердечный приступ. Отец на пару дней уехал в Мадрид, в гости к двоюродному брату, так что комната ему пока не понадобится.
— В Мадрид! Да ведь только на дорогу туда уйдет два дня.
— Да нет, поменьше. Конечно, поездка в Альбукерке — это не подарок, зато оттуда до Мадрида всего-то миль пятнадцать. Маленький такой городишко.
Я понял, что речь идет о Мадриде из штата Нью-Мексико. Еще я подумал, что в Каррисосо с развлечениями небогато, поскольку мексиканец явно не торопился покидать гарсоньерку своего отца. Поселок все это время оставался без снабжения бензином.
— Кроме музея вы на закате солнца можете прогуляться еще в долину Огней, это в нескольких милях отсюда. Полюбуетесь на лаву, застывшую полторы тысячи лет назад.
Сара, вероятно, посчитала этого парня человеком надежным и решила посвятить его в наши планы:
— На самом деле мы ищем здесь одну особу. Вдруг ты сможешь нам помочь?
— Конечно смогу! Я тут всех знаю.
Я уселся рядом с Сарой на кровать, предоставив объясняться ей.
— Мы разыскиваем женщину лет шестидесяти, зовут ее Милева, если она не изменила свое имя. В прошлом она была известна как сторонница запрещения ядерного оружия — вроде тех активистов, что и сейчас собираются в Тринити.
Эта информация шокировала парня так, будто в его представлении «активист» ничем не отличается от террориста.
— Таких здесь не водится, точно говорю. В Каррисосо живут только нормальные люди. — Внезапно он куда-то заторопился. — Насчет чего прочего, меня зовут Мойсес, к вашим услугам. Теперь мне пора уходить, но если вам что-нибудь понадобится, кричите мне из окна. Я ведь не только бензином занимаюсь, еще всякие поручения выполняю. Ну, вы усекли: отнес, принес…
Я не понял, обладали эти слова двойным смыслом или же Мойсес просто выражал так свои мысли. Когда дверь за ним закрылась, мы с Сарой переглянулись. Это означало: «Какого черта мы тут забыли?»
61 Письма во имя спасения мира
Наше положение в качестве детей Земли — совершенно особенное.
Мы недолго будем здесь жить и так и не узнаем почему, хотя по временам нам будет казаться, что мы знаем ответ.
А долго думать и не надо: мы живем здесь ради наших ближних.
Альберт ЭйнштейнСара устроила себе сиесту. Она, не раздеваясь, улеглась на постель. Простыни были все в пятнах и прожжены сигаретами. Я же отправился побродить по Каррисосо, который в полдень показался мне самым неприветливым местом на земле.
На той же бензоколонке я купил две бутылки воды и пакетик печенья, затем поднялся в наш новый генеральный штаб, вовсе не напоминавший общежитие в Бруклине.
Сара все еще спала. Я подумал, что кровать у нас всего одна, но это не составит проблем, поскольку укрываться этими простынями никто из нас не собирался.
За неимением других дел я поплескал воды на лицо в крохотной ванной, а потом улегся на свободную часть кровати, чтобы поработать с оставшимися главами рукописи. С тех пор как мы вплотную занялись поисками Милевы, моя редакторская работа отодвинулась на второй план, и я не сильно надеялся успеть все сделать к назначенному сроку.
Хотя у меня не было ни издательства, ни издателя, Сара объявила мне, что «Квинтэссенция» требует от меня завершения биографии и исполнения договора — пусть даже они сами не знают, для чего это нужно.
Время уходило, деньги тоже. Единственное, что у меня было, — это любимая женщина, спящая в мерзопакостной комнате. Необычная компенсация за столь далекое путешествие.
Я проглядел переписку Эйнштейна с Зигмундом Фрейдом. Физик обратился к нему с вопросом: «Возможно ли контролировать эволюцию человеческого разума, чтобы обезопасить его от психозов, порождающих ненависть и тягу к насилию?» Я как раз собирался прочесть ответ отца психоанализа, когда в дверь дважды громко постучали.
Сара, еще полусонная, открыла глаза, а я спросил:
— Мойсес?
— Полиция, — ответил грубый голос.
За время короткого путешествия от кровати к двери ко мне вернулись призраки, которых я оставил за спиной в Барселоне. Я боялся, что стражи порядка наконец-то вышли на мой след по поводу какого-нибудь из произошедших убийств и теперь мне придется отдуваться по полной программе.