Не получив ответов на свои немые вопросы, я побрела по коридорам в поисках уборной. Здесь было темно и пусто. Прямо как в фильмах ужасов. Я шла не спеша и медленно, опираясь на светлую стену. А после вернулась в палату, где на пороге меня чуть не сшибли с ног. — Ты где была? Я испугался уж, — обеспокоенно уставился Вершинин, рассматривая моё, наверняка, побледневшее лицо.
— В туалет ходила, — выдала я, еле разлепив губы.
— Как ты себя чувствуешь? — Слабость какая - то и пить очень хочу.
— Держи. — Усадив меня на кровать, Егор протянул полный стакан воды, который я опустошила за несколько секунд. — Ты меня напугала. — После чего признался, присаживаясь напротив.
— Извини, — прошептала я, выдавив что - то вроде улыбки, правда получилось слабо. — Брось. Тебе не за что извиняться, — ответил Вершинин, накрывая мои ладони своими.
— Как я здесь оказалась? И, подожди, это был ты?
— Я.
— Но как?
— Я не хотел тебя оставлять одну, забрал тачку и обратно. Мало ли что. — Тепло улыбнулся Егор, поддаваясь чуть ближе.
— А если бы всё было нормально? Сколько бы ты просидел под моими окнами? — Прошептала я, слегка усмехаясь. — Ровно столько, пока не удостоверился бы, что с тобой всё хорошо.
За всё время, что мы вместе, мне так и не удалось привыкнуть к тому, что меня любят и оберегают. Каждое ласковое слово, каждый жест вызывали во мне целый букет эмоций. Это определённо нравилось, однако, временами я чувствовала себя неуверенно. Заслуживаю ли я такого? Либо, мне просто оставалось научиться принимать неизвестные чувства, которые вроде как называют иначе. Любовь.
— Что мне делать дальше? — Вырываясь из слабой хватки Вершинина, провела рукой по залипшим волосам и томно выдохнула. Всё же, сердце болело за родителей, а мозги медленно превращались в кашу от переизбытка мыслей. Как там сейчас мама? А папа? А поинтересовались ли они, где сейчас я?— Кать, пожалуйста отбрось эти мысли сейчас. Тебе надо отдохнуть, а после мы решим вместе, слышишь?
— Слышу, — ответила я, полностью забираясь на кровать. Затем уставилась на Егора и похлопала по тонкому одеялу. Сначала на его лице отыгралось удивление и замешательство, однако спустя секунды Вершинин пристроился рядышком, приобнимая мои хрупкие плечи.
— Всё будет хорошо. — Тихо произнёс он, касаясь моего лба тёплыми губами. Прикрыв глаза, я начала медленно отдаляться от внешнего мира, засыпая в нежных объятиях. — Я люблю тебя. — Последнее, что мне удалось услышать, после чего я полностью отключилась.
Утро встречало приятными лучами солнца, освещая мою палату. Однако, проснулась я в полном одиночестве. Куда и зачем ушёл Егор, не знала. Да и не узнала бы. Хотя бы, потому что у меня нет мобильника. — Так, Екатерина, и снова здравствуйте. Помнится, мы с вами уже виделись, — лучезарно улыбаясь в палату зашёл доктор. — Здравствуйте, — так же поприветствовала его я. — Напомню, меня зовут Давид Альбертович. Перейдём наверное сразу к делу. Ничего серьёзного за вами не наблюдается, обычное переутомление. Но всё же, дабы перестраховаться, нужно будет пройти небольшое обследование, сдать анализы и уже сегодня, думаю, вас выпишут. В итоге, пол дня я пробегала по больнице из кабинета в кабинет, изрядно вымотавшись. Поэтому, к выписке практически не оставалось сил.
Буквально за пол часа до выхода приехал Егор с пакетом новых вещей, ибо моя школьная форма потерпела грязевое поражение. А уезжал Вершинин, как выяснилось за чистой одеждой, да и просто, что бы не мешать мне спокойно собраться.Уже после, на улице мне наконец - то удалось вдохнуть полной грудью свежий весенний воздух.
На календаре было первое мая. До экзаменов оставалось совсем ничего, но сейчас меня это совсем не волновало. — Куда держим путь? — Осторожно поинтересовался Егор, как только мы уселись в машину. — Не знаю, — шумно выдохнув, ответила я. Идти в неизвестность было страшно и совсем не хотелось. Я, от слова - совсем, не представляла, что меня ждёт дома. Только от одной мысли, что мне вновь придётся переступить порог этого мрачного места, становилось дурно. Но другого пути нет.
— Кать, рано или поздно тебе всё равно придётся вернуться домой. И чем раньше ты это сделаешь, тем быстрее мы сможем что - то предпринять. — А что мы сможем? Что я смогу? Мне всего семнадцать! И то место, что ты называешь домом, давно перестало являться для меня таковым. Там меня никто не ждёт, и никому я не нужна! — Истерика подкатывала снежным комом, выталкивая эмоции наружу. Хотя я прекрасно понимала, что Вершинин тут не при чём, но совладать с эмоциями оказалось мне не по силу. Он знал о моих семейных обстоятельствах, ведь когда то я доверилась ему. Пожалела ли я об этом? Наверное, нет. Однако, груз, что пал на мои плечи два года назад, теперь я тащила не одна, хоть и до конца это осознавала, тем самым отталкивая малейшие надежды на чудо.