Каждый поход к матери давался мне совсем не легко, ибо я боялась разбиться. Разбиться о собственные надежды на лучшее, которые вдруг не оправдаются, окончательно раздолбав меня на куски. Поэтому, последующие разы я забегала буквально на минут десять, что бы узнать о состоянии родительницы и уходила домой. Сидеть в подавляющей тишине, которая так и долбила убойным молоточком по вискам совсем не хотелось. И вот сегодня, вновь ступая на территорию диспансера, я притормозила, вдыхая влажный воздух. Пахло дождём, сыростью. И летом. Новое время года встречало совсем уныло, разливая по городским улицам хмурый дождь. А солнце не светило уже который день, размазывая по холсту только серые краски.
Немного помявшись на месте, я по привычному маршруту направилась на нужный этаж, встречая на пути лечащего врача.
— Здравствуйте, ну как там мама? — С ходу начала я, отряхивая капельки с разноцветного зонта.
— Здравствуй, Катя. — Поздоровался в ответ Виктор Павлович. — Ну что я могу сказать? Состояние стабильное, но с уверенность могу сказать, что ваша мама идёт на поправку, правда очень маленькими шагами. — Фух, — облегчённо выдохнула, слегка улыбаясь.
— Первые результаты уже есть. Здесь только упорная работа поможет и более зависит только от Светланы Николаевны, от её желания и силы воли. Я вас не пугаю, нет. Просто бывает и такое, что люди, которые раннее проходили у нас лечение, после выписки срываются и возвращаются к былому. — Какова вероятность, что мама тоже сорвётся? — Затаив дыхание, ухватилась за лямку рюкзака, нервно пожовывая губу.
— Не могу сказать. — Отрицательно покачав головой, произнёс доктор. — Это всё очень индивидуально. Но не спешите себя накручивать, до выписки вашей матери ещё долгий путь. И если у кого то такое бывает, это вовсе не значит, что в вашем случае будет точно так же. На самом деле, на подобного рода срывов, влияют многие факторы. В какую среду попадёт человек после лечения, какие люди его будут окружать. В наших силах, это всё проработать на подсознательном уровне, а вы в свою очередь можете поддержать уже на физическом. — Хорошо, я вас поняла, спасибо.
— Славно. Ну что ж, я побегу, удачного дня! — На прощанье махнув рукой, врач скрылся за дверью одного из кабинетов, оставив меня в полном ступоре. Отряхнув головой, дабы выкинуть из черепной коробки все ненужные домыслы, я сделала пару шагов в направлении нужной палаты. Однако, когда по привычке заглянула в небольшое оконце, слегка опешила, ухватываясь за пластиковый поручень.
Не может быть.
Мама по прежнему лежала на кровати, нервно потряхивая рукой, а рядом на белоснежном стуле сидел папа, пытаясь ухватиться за ту самую руку. Я совсем не видела его лица, ибо к двери он находился спиной. Но даже не смотря на это, я уловила нотки напряжения, что исходили от отца. Он изредка жестикулировал руками, явно пытаясь достучаться до матери, однако та витала в своих облаках, полностью игнорируя происходящее. Ещё мгновение я понаблюдала за родителями, а после скатилась по стене, присаживаясь на холодный пол. В коридоре было прохладно, тем не менее по телу прошла волна жара, заставляя оттягивать горловину белой водолазки. Я склонила голову на колени в попытках сдержать слёзы и ровно задышала, успокаивая внутренний моторчик.
Как долго папа сюда ходит? И зачем? Где он был всё это время?
Приподнявшись, прислонилась к бетонной стене, совершенно не понимая, что происходит по ту сторону. И что мне делать дальше, как быть? Ждать и верить. Верить в лучшее. Что когда то мы вновь станем семьёй. Что когда то я вновь буду нужна родителям. Только вот есть одна загвоздка. Они там, а их ребёнок здесь. Один. Хотя, я прекрасно понимала, что каждый из нас одинок, только по своему, Понимала, но не принимала.
Сейчас и здесь я лишняя. Возможно у нас ещё будет время, что бы поговорить всем вместе, но точно не в данный момент. Им нужна эта минута. А я, дабы не мешать стремительно поднялась на ноги, направившись в обратном направлении, однако, когда услышала щелчок, машинально обернулась.
Буквально сразу я уловила расстроенное лицо отца, пока он медленно прикрывал за собой дверь, с силой ухватившись за металлическую ручку. На скулах играли жилы, а губы были сомкнуты в тонкую линию. Свет, что неприятно валил с плиточного потолка, беспощадно указывал на всё иное, потрёпанное временем. На щеках папы выступала щетина, некоторые участки которой отдавались сединой, вокруг глаз вырисовывались морщинки, изрядно придавая возраст.