«Хочу предупредить заранее…»
Хочу предупредить заранее
Пришедшего впервые в гости,
Что в нашей маленькой компании
Умеют подшутить без злости
Над самым страшным и трагическим,
Как говорится, нетипическим,
Что в жизни приключалось с каждым.
А вот о горе не расскажем.
Пускай бренчат душевно нищие
Дешевой мелочью обид,
Венца тернового не ищем мы,—
Вокруг земли — венец орбит.
Шатавшие путями грозными,
Мы можем искренне и честно
Быть (иль казаться) несерьезными
И улыбаться неуместно.
Слова, пришедшие потом
Слова, пришедшие потом,
С пятиминутным опозданьем,
Точны, как юбилейный том,
Оттиснутый вторым изданьем.
А те, что именно сейчас
Так убедительны и метки,
О ребра яростно стучась,
Не в силах вырваться из клетки.
Признанье смято немотой.
Она уйдет, смеясь и плача.
Послушай! Оглянись! Постой!
Начну — и все скажу иначе.
Бывает — с возвышенья сцен
Оратор чушь пустую треплет.
Прогонят — вновь он Демосфен,
Герой невысказанных реплик.
В мгновенном споре ты мычишь
И заикаешься уныло,
Зато потом — слова-мечи,
Любое б недруга убило.
Слова никчемные — гуртом,
Толкутся, блеют, как бараны.
А мудрые придут потом
И хлынут, словно кровь из раны.
«Моих собратьев моды атакуют…»
Моих собратьев моды атакуют,
Но неохота поддаваться мне.
Остаться старомодным я рискую,
Как пограничник на коне.
Почувствовав, как целится мне в спину
С той стороны потомок басмача,
Я первым карабин старинный вскину
И выпущу обойму сгоряча.
И в зарослях запутаюсь, как в сплетнях.
А если ранят, опаленным ртом
Я крикну: — Приложи траву-столетник,
А все антибиотики потом.
Увидеть бы склоненным над собою
Прекрасное лицо…
И сквозь века
Услышать: «Мой любимый, что с тобою?»
«Еще недавно в город незнакомый…»
Еще недавно в город незнакомый
Беспечно приезжал я в первый раз.
Там девушки стояли на балконах
С магнитами провинциальных глаз.
Я проходил, предчувствуя победу:
Вы не целуйтесь, девушки, ни с кем,
Когда-нибудь еще раз я приеду
И, может быть, останусь насовсем,
И счастье принесу чудесной самой,
Веселой, грустной, доброй и упрямой.
Я приезжаю в город на рассвете,
По улицам курчавым прохожу,
Спешат автобусы, играют дети,
Этаж пускает зайчик этажу.
Глядят с балконов, из открытых окон,
Избранницы сегодняшней весны,
Но, как магниты с выключенным током,
Теперь глаза темны и холодны.
Желаю радости чужим невестам.
Я здесь в последний раз, и то проездом.
Рост
Это привычно и очень просто —
Быть человеком среднего роста.
Мы не гиганты, да и не гномы,
Метра не два, но и не полтора,
Обычные люди — будем знакомы,—
Давно записали наш рост доктора.
Зато поколением, вслед за нами
Идущим,
любуется вся земля:
Возвышается девушка, словно знамя,
И парни строятся, как тополя.
Великаны русские всё заметней,
Горды осанкой, в плечах широки,
Так что уже шестнадцатилетним
Тесны отцовские пиджаки.
А знаете ль вы,
что в Союзе Советском,
К цифрам Госплана весомым довеском,
Согласно антропометрическим данным,
На три сантиметра вырос народ?
И пусть вам в стихах не покажется странным
Столь прозаический оборот,
Я славлю эти три сантиметра,
Как дни, приближающие к весне,
Они наращивались незаметно,
Подобно цветам, а может, во сне.
Путь к ним —
это наши сутулые ночи,
Затем пригибали мы юность свою,
Чтобы собрать миллион одиночеств
В общую силу, в одну семью.
Когда бухенвальдская гильотина
Рубила головы, даже она
Не укротила, не укоротила
Росток
человеческого зерна.
Ученые пусть диссертации пишут,
А мне сантименты, читатель, прости.
Не надо горбиться! Голову выше!
Давайте,
товарищи,
будем расти!