- Догадываюсь. Дело не только в весе, а чтобы даже чувствительным радиолокатором нельзя было эту птицу обнаружить. Чтобы следить за шаром-пилотом, к нему привешивается металлическая пластина. А такую игрушку не заметишь на экране радиолокатора. Особенно на большом расстоянии.
Кстати говоря, Бабкин считался довольно опытным оператором радиолокационной станции. Но увидеть на экране, как где-то за сотни километров плывут в воздухе малюсенькая батарейка и несколько проводничков, пожалуй, так же невероятно, как разглядеть комара на верхушке сосны.
- Хитро задумано, - Бабкин вполне объективно восхищался изобретательностью конструктора. - Импульсная схема. Сигналы редкие, запеленговать трудно.
Внимание Вадима привлекла маленькая ребристая коробка, как в барометре. С нею были связаны рычажки и контакты. Вполне возможно, что этот прибор, как и в радиозондах, служил для определения высоты. Но дело в том, что здесь это было устроено иначе. Только при достижении определенной высоты посылались сигналы на землю, что заметно по гребенке, где скользил рычажок барометра. К пей припаян лишь один проводничок.
- Куда он идет? - нетерпеливо спросил Вадим.
Бабкин проследил, и взгляд его остановился на желтой пластмассовой трубке.
- Взрывной патрон?
Какие же тут могут быть сомнения? На патроне предупреждающие надписи по-английски и забавные рисунки. Человек пытается вскрыть патрон, и рядом показан результат: взрыв, пламя, летящие руки и ноги.
Ничего удивительного. Как Багрецов, так и Бабкин не раз встречались со старыми трофейными радиостанциями. Например, с авиационными. В случае необходимости летчик должен был нажать две кнопки на панели аппарата. Внутри происходил маленький взрыв, и от схемы, ламп, деталей ничего не оставалось, кроме мусора. В данной конструкции применен тот же принцип, чтобы сохранить не только секретность схемы, но и тайну существования птицы-разведчика. Как известно, поднявшись на большую высоту, шар радиозонда лопается, и легкий аппаратик падает на землю. Но разве можно допустить, чтобы секретная птица-разведчик мягко спланировала на территории чужого государства? Необходимо, чтобы она исчезла. А потому, когда будет сброшен весь балласт и птица поднимется на такую высоту, где ее никто не увидит, автоматически срабатывает барометрическая система, ползунок касается контакта, в патроне проскакивает искорка. Взрыв - и от телевизионного разведчика ничего не остается.
Все это было без слов понятно нашим друзьям. Однако соседство с "адской машиной", которая в любой момент может взорваться, им вовсе не правилось.
Багрецов осторожно показал на одинокий проводничок, припаянный к гребенке:
- Интересно, на какую высоту это рассчитано?
- Законное любопытство, - буркнул Тимофей и озабоченно посмотрел вниз.
Море казалось темно-фиолетовым, как чернила. Разглядеть ничего нельзя. Лишь красномедная полоса угасающего солнца тянулась далеко на запад.
- Мы, кажется, опять поднимаемся. - Держа птицу за крыло, Тимофей инстинктивно опустил ее пониже. - Выбросить, что ли?
- Ты с ума сошел! - рассердился Вадим. - Неужели тебе не понятно, отчего погиб самолет? Он ведь загорелся. Ясно, что птица взорвалась, и мы ее должны сохранить как доказательство.
- У нас здесь тоже горючего достаточно.
Вадим помолчал и спросил неуверенно:
- А если отсоединить провод от взрывателя?
- Очень остроумно, - с грустной иронией сказал Тимофей. - Ты, может быть, подробно изучил эту схему? Откуда ты знаешь, что не предусмотрена защита от любопытных? Разорвешь цепь, щелкнет какое-нибудь пустяковенькое реле, и будь здоров. Привет товарищам! Я и другого боюсь. Ты видишь, как я держу этого стервятника? Пузом вниз. Кто знает, может, он сейчас передает вид моря. А поверни я птицу объективом вверх - на экране покажутся паши физиономии не в фокусе... Хозяева нажимают кнопку. Ба-бах! Ни разведчика, ни любопытных нет!
Не понравились Вадиму эту шуточки.
- Что это ты развеселился? В конце концов, не я открывал крышку. К ней тоже могли пристроить защиту от любопытных.
- Могли. Но раньше я не думал о такой подлости, пока собственными глазами не убедился.
- А если отсоединить антенну, чтобы нельзя было принять команду с земли?
Казалось бы, что найден самый простой выход. Без антенны "стервятник", как его назвал Бабкин, перестанет подчиняться своему хозяину. Но Тимофей не без оснований опасался, что конструкторы предусмотрели и здесь защиту. Шар может лопнуть, зацепившись за дерево на высокой горе. Даже в этом случае конструкция не попадет в чужие руки. Почему? Легко предусмотреть такой выход: если в течение определенного времени приемник разведчика не получает специальных контрольных сигналов, то срабатывает примитивная автоматика и взрывной патрон опять-таки выполняет свою задачу.
Рассказывая об этом, Тимофей торопливо привязывал нейлоновый шнурок к тросу.
- Так-то оно будет надежнее, - пояснил он, опуская птицу в люк, и, заметив протестующее движение Вадима, успокоил: - Ничего, не оборвется.
В самом деле, это решение было наиболее разумным, хотя Вадим и не очень верил в предположения Бабкина насчет хитроумности конструкции. По его мнению, в ней все должно быть предусмотрено. А это встречается далеко не всегда.
- Кстати, ты обратил внимание, что крепление всех деталей там сделано на клею, - напомнил Багрецов, в данном случае вполне справедливо ссылаясь на заграничный опыт и тем самым сводя давнишние счеты с Тимофеем. - Просто, дешево и надежно.
- Насчет надежности помолчал бы. Не приклей ты этот несчастный конденсатор в нашем ЭВ-2 - глядишь, сейчас бы дома чай пили.
- Даже шестеренки склеивают. Даже мосты... - попробовал оправдаться Вадим.
Впрочем, разве Тимку переубедишь! Вот, например, клей БФ, ведь это изумительное достижение современной химии! А есть и другие, более совершенные. В свое время Багрецов предложил использовать клей для крепления некоторых деталей в сверхлегких радиозондах, получил премию за это, но потом, понадеявшись на успех, начал клеить им все, что попало, доказывая, что применение пайки, сварки, заклепок и винтов в современной аппаратуре сплошная архаика, консерватизм и с этим уже нельзя мириться.
В подтверждение своей мысли он предъявил Борису Захаровичу конструкцию первого варианта ЭВ-2. Как всегда, такие аппаратики испытываются на тряску. Прикрепили Димкино творение ремешками к площадке, включили мотор, и площадка начала подпрыгивать.
Через полчаса мотор остановили, вскрыли коробку ЭВ-2, и, к общему удивлению присутствующих, в ней, как в погремушке, болтались разные детали, те, что нерасчетливый конструктор приклеивал клеем БФ.
Тимофей частенько напоминал об этой истории, но зачем же сейчас говорить ерунду, будто из-за какого-то конденсатора они остались в диске?
- Неужели ты не понимаешь, что нам просто повезло? - доказывал Вадим. Авария с аккумуляторами могла бы закончиться очень плачевно. Ну, а если бы ты знал, что "Унион" вот-вот полетит, как бы поступил?
- Позвал бы на помощь.
- Но ведь нельзя же было. Нет, ты не выкручивайся, а скажи по совести. Полетел бы?
Бабкин наклонился над люком - посмотреть, не оторвалась ли птица, и раздраженно пробормотал:
- Если бы да кабы... Откуда я знаю?
- Вот-вот, - подхватил Вадим. - Не знаешь. И я не знаю. Наверное, все бы побросал в истерике и - скорее к люку. А помнишь Зину? Впервые в жизни прыгнула с парашютом, чтобы спасти мое доброе имя.
- Но ведь она все-таки летчик, - неуверенно оправдывался Тимофей. Привыкла к воздуху.
Чуть смутившись, боясь, что Тимка может упрекнуть его в хвастовстве, Вадим проговорил:
- Не знаю почему, но я уже перестал бояться высоты. Вероятно, это случилось...
Вадим на секунду запнулся, и сразу же раздался взрыв, точно неподалеку от люка взорвалась граната. По обшивке диска забарабанили осколки.