Так что не удивляйтесь, но первые мои дни в драконьем логове были поистине кошмарными, и не раз меня посещала трусливая мысль сбежать отсюда к Ксершу на рога, после чего в Академии наплести про жуткие снегопады в горах и отсутствие нормальных дорог, из-за чего ужас-как-важная экспедиция оказалась обречена на провал. Безо всякой вины с моей стороны, конечно же. И сбежала бы, чтоб меня справочником по ботанике придавило, всенепременно сбежала! — но вот доверенное письмо, так его и растак, хранилось в пещере вожака (очевидно, Два Щелчка как-то понял, что эта бумажка чего-то да стоит), а туда я не сунулась бы и под страхом смертной казни! Так что приходилось мириться с холодными, продуваемыми всеми ветрами коридорами, жесткой лежанкой из нарванной снаружи травы и тем, что обычное желание вымыть голову могло обернуться многочасовым страданием, после которого я просто падала без сил, чувствуя, что еще немного — и просто расплачусь. Но не плакала. Крепилась. Улыбалась! Я была лицом всего человечества, так что приходилось держать себя в руках, даже когда Криворотый в очередной раз начинал ворчать о засилье людей, а Старик...
Старик!
Ну, к слову, этот дракон меня почти не обижал. Он меня просто игнорировал, как что-то незначительное, не стоящее и толики его внимания... но довольно моей болтовни о любимой себе, верно? Вернемся к происходившему... ага, десятого числа месяца Красной Луны. Итак, выскочив в коридор и едва не оказавшись под драконьими лапами, я немедленно поняла, что маленьким и хрупким тут не рады, после чего, несмотря на всю увлеченность происходящим, старалась держаться настороже — по опыту знала, что взрослый дракон скорее услышит плач детеныша за три пещеры от него, чем обратит внимание на слабый писк придавленной его тушей человеческой букашки. Синдром гигантизма, если я правильно помню трактат господина Велкета о тех самых ледяных великанах, что тоже им страдали... Правда, смотреть мне особо было не на что — Старик, опустив голову и волоча крылья, неторопливо брел в сторону выхода, чем меня, кстати, несказанно удивил. Я, конечно, специалистом не была, но вот драные, как последняя ветошь, кожистые перепонки вызывали законные опасения в успехе предстоящего полета — ведь из логова иначе, как на крыльях, было не выбраться, и мне, бескрылой, это было известно лучше всех!
Но если не наружу — куда еще он мог направиться?..
Ответа я не знала. Пришлось смотреть, стараясь не пропустить ни одной мелочи... и не оглохнуть от этого кошмарного хора, казалось, готового расколоть все камни в округе. Скального дракона только глухой мог бы назвать талантливым певцом, но в этом заунывном реве они попросту превзошли сами себя, и, девять хвостов Ксерша, даже воздух в моих легких вибрировал с ними в унисон! Серой Гильдии, специализирующейся на торговле информацией, стоило бы пригласить хоть одного дракона к себе — пара часов подобной «обработки» из кого угодно вытянули бы все сведения до последней капли... меня вот, увы, никто тут не держал, а все же пришлось, зажав уши и стиснув зубами собственную чертилку, провожать взглядом медленно шествующего Старика, за которым мало-помалу стягивались и остальные драконы. Естественно, устроив при этом колоссальную давку, точно в базарный день на Площади Влюбленных, так что скромной мне пришлось схватиться за шип на плече ближайшего дракона — Однорогий, и правда! — что никак не отреагировал на подобное нахальство, без вопросов потащив меня к выходу. На мою удачу, до последнего оставалось всего ничего, и вот уже я, с вершины своего положения, увидела, как Старик, так и не поднявший головы, остановился, после чего медленно, медленно начал расправлять крылья — премудрый Демалат, какие они у него были огромные!