Он походил на барса: полный жизни, крепкий и подвижный, с густыми бровями и огромным носом.
Увидев нас, господин Зафер вспомнил годы, когда работал в баре и казино. С каждым из нас он завязал дружеские отношения. Он был простым, хорошим и доброжелательным человеком. И к каждому имел подход. Вплоть до Дядьки-араба, он всем делал комплименты. Он так был похож на нас, что без проблем вписался в нашу компанию. Когда он иногда в сердцах произносил бранное слово, то говорил:
— Клянусь Аллахом, я не достойный вашей компании человек! Пойду и запрусь сейчас в своей комнате! — И уходил к себе.
Господин Зафер рассказывал, что в том момент, когда нож коснулся его шеи, жизнь для него закончилась.
— Я был разбит. Мне было не до денег! — объяснял он.
Это была ночь, когда жизнь для нас заиграла новыми красками. На улице шел дождь. В отеле затопили печь.
Господин Зафер уделял большое внимание этикету. Однажды, когда мы собрались все вместе, он обратился к толкающемуся посреднику:
— Тебе не стыдно? Скажи спасибо, что тут женщины, не то я бы сказал тебе пару ласковых!
Больше всех он уважал Макбуле.
— Госпожа была с мужем в Германии, — говорил он и целовал ей руку.
Так как все посмеивались друг над другом, ходжа стал подтрунивать над Макбуле:
— Честное слово, он на тебя запал. Ночью хорошо закрывай двери. Вопли и плач денег не стоят. На наших глазах пострадаешь ни за что. С другой стороны, тип порядочный, да и богатый. И настоящий мужик!
Ходжа, надев искусственный нос и скосив глаза на Макбуле, начинал показывать, как господин Зафер будет объясняться ей в любви, если они обручатся.
Все громко смеялись. Даже Дюрдане. А Макбуле бесилась, так как не выносила смех Дюрдане, со стороны походивший на язвительную усмешку.
Без какой-либо причины господин Зафер стал объектом насмешек. Однажды ходжа, нацепив искусственный нос, подошел к ней и произнес:
— За твой этот маленький нос хоп и схватит!
— Отстань, я нос этого типа вот так раздавлю! — закричала Макбуле и набросилась на ходжу.
Все опять смеялись. Вместе с этим в Макбуле стало просыпаться женское начало.
Мы уже почти распались и решили возвращаться домой.
Я узнал, что доктор Пертев играет в покер и что он отнес на продажу ювелиру кольцо и часы. А Пучеглазый ссуживал ему деньги под залог.
Наши долги с каждым днем становились все больше и больше. Руководство полностью развалилось. Однако мы думали о нашем реквизите. Он принадлежал нашей труппе. Когда мы надумали это все продать, Пучеглазый, знающий, в отличие от нас, законы, сказал:
— Никто ничего не вправе продавать, даже трогать. Только по доверенности можно отдать на хранение.
Последней ночью мы все впали в отчаяние и в то же время пустились во все тяжкие. Никакой надежды не осталось. Все по очереди демонстрировали Свои таланты. То, что было до этого времени тайным, всплыло наружу. Потом попросили Хаккы показать фокусы. Горбун тоже принял участие. В маске с парохода сыграли в обезьяну, даже Дядька и тот не остался в стороне.
Только Ремзие стояла поодаль, скрестив руки на груди. Взгляд у нее был застывший.
— Вы, кажется, не рады? — спросил я.
— Если бы не дорога обратно, — ответила она. — Я хочу уехать, но только туда, где я еще не была. Но придется опять смотреть на пристань, на улицы Стамбула.
Она сделала полный горечи жест. По моей улыбке и по тому, как я слушал, она догадалась, что я ее прекрасно понимаю.
— В дорогу. Всегда в дорогу. Если б только я не знала, что земля круглая!.. Значит, надо возвращаться!
Нериман опровергла ее слова.
— Кто еще хочет остаться? — спросила она.
— Я, — ответила Ремзие.
И вот тогда произошел сюрприз. Господин Зафер, попросив открыть магазин, принес ящик шампанского.
— Это же прощальная ночь, сказал он, — пришлось заставить открыть магазин!..
Он понимал толк в выпивке.
Наши решили отплатить ему за хорошее отношение к нам.
— Господин Зафер, сейчас наша очередь показывать, на что мы способны, а ты садись-ка поудобнее! И мы тебя удивим. Знаешь историю о крестьянине? Так вот, один бедный турецкий крестьянин, не найдя, чем угостить пришедшего к нему гостя, сказал: «Ты тут с дороги посиди, а я тебе спляшу!» Вот то же самое и мы тебе предлагаем!
И вот тогда наши показали господину Заферу импровизацию «Аршин Мал Алан».
— Вместо сломанного носа пойду еще один сделаю, а потом, надев, приду, — сказал ходжа.