— Пожалуйста, не убивайте меня! — крикнула кто-то.
Гляжу в сторону, откуда был крик. На асфальте сидела какая-то женщина с ребёнком на руках. Она вроде как пыталась меня оттолкнуть. Именно она обратилась ко мне. В её глазах был ужас. Ой, точно, я ведь дома ещё не был — иду, одетый по форме. Хм, новенькая?
— С чего вы решили, что я вас буду убивать? — спокойно спрашиваю её.
— Сегодня люди, одетые как вы, расстреляли многих моих односельчан, — ужас в её глазах говорил сам за себя. — Мы лишь хотели попросить вас о помощи!
А ведь точно — присмотревшись повнимательнее вижу, что она одета не так, как большинство городских нищих. Грязное в пыли платье когда-то было с цветами. Изначальный цвет сейчас не выяснишь. Далее: платье по типу сарафана, верхняя часть тела в кофте. На голове — косынка, руки чёрные, да и лицо далёкое от белизны. На ногах некое подобие сапог. Хм, а ведь городские нищие, по сравнению с ней, реально нищие: ходят в рванье, которое одёжный принтер выдавал сначала как нормальный прикид. А здесь — та одежда, которую обычно мы с Коляном привозим после мародёрки.
— Откуда вы? — спрашиваю её, присаживаясь возле неё.
— Пожалуйста! Не убивайте! — пытается она от меня отползти, при этом левой рукой как будто отталкивает.
— Да не буду я… — встаю.
— Маш, я его знаю — он беспредельничать не будет, — говорит какой-то мужик. В отличие от остальных, он одет весьма неплохо: те же лохмотья, но чуть свежее.
— Вы уверены? — женщина, которую тот назвал Машей, оборачивается к нему.
— Да, — спокойно заявил он.
— А вы — типа местная власть? — обращаюсь к нему.
— Негласный староста, — моргнул он, подтверждая слова. — Так что случилось-то? Чего она тебя боится?
Женщина поднялась. Если бы не её нездоровая чернота, то была бы очень красивой.
— Сегодня был прорыв, — говорю ему без прикрас.
— Это они, значит, прорвались? — он кивнул в сторону женщины.
— Да, — спокойно отвечаю ему. — Ну и, как сам понимаешь, прорыв ликвидировали.
— Ой! А-а-а-а… — женщина постепенно затихала, сопровождая своё падение на асфальт. Её глаза оставались открытыми.
— Умерла… — констатирую очевидное.
— Она, всё-таки, хапнула много радиации, — пояснил староста.
Староста поднял её ребёнка, который лежал в рядом стоя́щей хибаре. Это был мальчик. Примерно полугодовалый. И, в отличие от матери, он был светлый. Мужчина с любовью глянул на него, погладил его по голове, а затем прижал к груди.
— На их поселение напали. Стая волков и одичавших собак, — начал рассказывать староста. — Их было много. Кто мог отбиться — отбивался. Кого-то они растерзали. В основном — мужчин. Которые кинулись защищать. И в этой неравной битве они проиграли — волки и собаки заняли улицы. О восстановлении поселения не могло быть и речи, поэтому они решили бежать. Они надеялись получить здесь помощь от волков. А вместо этого они получили смерть…
Эх, как бы ни хотелось, чтобы его слова не были правдой. Но это факт. Он ещё раз посмотрел на малыша, с нежностью потёрся своим носом о его крохотный носик, прижал к себе с улыбкой, а потом глянул на меня.
— Помоги ему, — приказал он.
— Как? — а действительно — как?
— В этом крохотном возрасте ему не выжить в трущобах. Прошу тебя — спаси мальца! — он с мольбой смотрит на меня.
Вот это поворот! И как мне с ним быть?
— Хорошо, я постараюсь, — как-то сжато и сухо произношу.
Мужчина передал мне свёрток со счастливой улыбкой на лице. Я взял его в руки — на меня оттуда смотрела маленькая пухленькая мордашка, которая тоже пыталась улыбнуться. Не, ну невозможно не улыбнуться в ответ — он ещё не знает всего того, через что ему придётся пройти. Молча киваю старосте и ухожу. Надо попасть в больницу, легализовать оттуда будет проще.
Уже находясь в холле регистратуры пытаюсь зарегистрироваться к педиатру. Однако это было практически невозможно: нейросеть отказывала по той причине, что мы с Леной были бездетными. Пришлось регистрироваться к терапевту. Так как мы с ним были хорошими знакомыми, то договорился с ним о легализации малыша быстро. Решил назвать Мишей. Хотя правильно Мойшей — в честь пророка Моисея, которого тоже спасли. Вот только обстоятельства всё же различались.