Хадсон подумал, что Вирджиния Фицрой предложила оплатить тест, но благоразумно сохранила это при себе. «Да, сэр».
«Я уверен, что один из парней Валентино Росси на мотоцикле Traffic мог бы добраться туда и обратно менее чем за полтора часа, если бы он только этого хотел».
Хадсон следила за мотогонками MotoGP ровно настолько, чтобы знать, кто такой Валентино Росси. Она улыбнулась и пробормотала что-то в знак согласия.
Хан ушел с видом человека, которому нужно было побывать в более важных местах.
Хадсон начала перебирать свои сообщения. Она была почти в самом низу стопки, когда наткнулась на ответный звонок из агентства по усыновлению, которое изначально занималось Хоуп Гленни. Она отложила остальные письма в сторону и набрала номер.
«Мистер Макдональд? Меня зовут Джейн Хадсон, констебль из полиции Дербишира, сэр». Она добавила в голос бодрые нотки. «Кажется, мы играли в телефонные салочки».
Но Макдональд, как она быстро обнаружила, сам был не из жизнерадостных. Более того, к концу их двадцатиминутного разговора она пришла к выводу, что этот человек определённо был одним из отстойников жизни, а не радиаторов.
Она положила трубку, чувствуя себя измотанной. Суть того, что она узнала, заключалась в том, что, даже если Макдональд лично был готов предоставить информацию, которую искал Хадсон, был кто-то из полудюжины других…
В основном бюрократические – причины, по которым она не могла этого сделать. У неё сложилось ощущение, что он уже много раз проходил через подобное.
Хадсон тихо выругалась себе под нос, поскребла лицо обеими руками. Глаза словно заслезились, словно в них попал дым Андерхилла.
«Джейн Хадсон?» — спросил голос из дверного проема.
Она резко подняла голову и увидела высокую женщину в полной мотоциклетной кожаной экипировке, поверх которой была накинута обычная флуоресцентная полицейская куртка. На ней был белый шлем с откидным верхом и поднятой передней панелью. Из-за её роста забрало едва не зацепило дверной проём.
«Э-э, да, это я», — запоздало сказала она. Она яростно пыталась вспомнить. В Дербишире не так уж много женщин-полицейских. «Грета, да?»
«Точно», — сказала она, заходя в кабинет. «Есть для тебя срочный ДНК-тест».
Подпишите здесь, если вас не затруднит?
Хадсон поставила свою подпись на необходимых документах, чтобы сохранить цепочку поставок.
«Вот и всё. И спасибо, что так быстро вернули».
Грета ухмыльнулась: «Без проблем. Мне нечасто удаётся гонять на «Ямахе» по трассе А38, так что мне это только в радость».
Когда женщина ушла, Хадсон открыл пакет и прочитал результаты, перелистнув их до краткого содержания, не вникая в технические подробности.
Закончив, она вернулась и перечитала текст еще раз.
Затем она отодвинула стул и поспешила в кабинет инспектора Хана.
Да, она отклонила одну из версий расследования, но документы в ее руках могут сделать это в любом случае спорным вопросом.
Дверь кабинета Хана была распахнута настежь, и сам инспектор разговаривал по телефону, когда в дверях появилась Хадсон. Хан поднял взгляд и жестом пригласил её войти, пока сам завершал разговор.
«Итак, Джейн, что у тебя есть?»
«Ну, босс, мне не удалось ничего узнать о биологических родителях Хоуп Гленни. К сожалению, пришлось столкнуться с серьёзными трудностями с органами усыновления. Если мы хотим продвинуться дальше, думаю, потребуется письменное разрешение в трёх экземплярах».
«Хм, думаю, мы пока отложим это дело. По крайней мере, пока не убедимся, что наш Блейк Клэрмонт — настоящий».
«Тест ДНК только что пришел».
'И?'
Хадсон передал ему отчет из лаборатории. «Убедитесь сами».
OceanofPDF.com
ПЯТЬДЕСЯТ ДВА
Лили вздохнула. Как бы она ни ёрзала, жёсткий пластиковый больничный стул не впивался ей в бёдра. А в приёмной было так жарко, что её клонило в сон.
Она уже сняла пальто, шарф и шерстяной свитер. Осталась только блузка с длинными рукавами, плотные колготки и юбка до колена. Дальше было некуда.
К тому же, она даже не была уверена, имел ли смысл вообще там находиться. Конечно, её мать хотела быть рядом с дядей Роджером после случившегося, но Лили не понимала, почему они с Томом должны были идти туда же.
По крайней мере, пока не пришел дядя Роджер.
Им даже не разрешалось сидеть у его кровати. По настоянию полиции его перевели в отдельную палату. Она находилась прямо рядом с постом медсестёр, и никого не пускали туда без их разрешения.
Её мать одно время читала много медицинских любовных романов, где молодые идеалистичные медсестры влюблялись в высоких, темноволосых, красивых, но обычно очень грубых и вспыльчивых хирургов. До недавнего времени Лили считала, что профессия медсестры – это удел нежных созданий, чьи нежные руки словно созданы для того, чтобы вытирать воспаленные брови.